Кортни и Миранда были одного возраста – им обеим исполнилось по шестнадцать лет, – одного роста и примерно одинакового телосложения, но кроме этого да еще способности отражать бесконечный мир эмоций в сверкающих глазах, у них не было ничего общего. В шестнадцать лет Миранда обладала лицом и телом, которые заставляли мужчин с восторгом поворачиваться ей вслед, тогда как Кортни состояла из одних только ног и глаз. Платье, которое она соглашалась надеть по особым случаям, висело на ее хрупких плечах как мешок; ее каштановые волосы отливали золотом, но были по-мальчишески коротко подстрижены рукой мясника; в ее облике не было ничего мягкого или миловидного, ничего, даже отдаленно наводящего на мысль, что в ней скрывается женщина. Миранде кто-то говорил, что в жилах Кортни течет кровь французских аристократов, но это явно проявлялось только в малокровии, которое быстро развивалось. Кортни каждый день теряла кровь в драках с мальчишками на острове от порезов и царапин, от ожогов и ран, от заноз при работе на оснастке отцовского корабля, а еще больше она теряла крови во время тренировок с мечом, кинжалом и револьвером.
Женщина и девочка возненавидели друг друга с первого взгляда. Миранда была чувственной и сластолюбивой. Поток черных волос и гордо выступающая пышная грудь не оставляли мужчин равнодушными. Она могла соблазнить мужчину одним только взглядом, восхитительно надутыми розовыми губками обещая ему удовольствия, которые не могло нарисовать даже самое богатое воображение, и громко говорила на безмолвном языке своего соблазнительного тела. Лишь Дункан Фарроу ускользнул от нее, и то только потому, что смотрел на нее как на дочь.
Принимая вызов, Миранда превратилась в пантеру, выслеживающую добычу. Она сосредоточилась на Дункане Фарроу с единственной целью – обречь его на поражение, несмотря на твердость позиций. Для атаки она выбрала его самое слабое звено – Кортни, предложив себя на роль заботливой опекунши. Миранда посоветовала Дункану убедить дочь научиться хотя бы основам женского поведения, а затем стала показывать девочке, как следует одеваться, как причесывать короткие волосы, которыми гордилась Кортни, чтобы они выглядели привлекательно, как носить корсет и как искусственно увеличить небольшую грудь, чтобы она плотно заполняла лиф платья.
Как и предвидела Миранда, Кортни восстала. Униженная, она набросилась с упреками на отца и его предполагаемую любовницу, вызвав у Дункана раздражение заявлением о том, что питает отвращение ко всему нежному и женственному. Дункан испугался, только теперь осознав то, что все остальные поняли уже давно, Миранда и Кортни были столь же непохожи, как ветер и море, – и в сердитом молчании отправился на «Дикого гуся», где его ждала Миранда с раскрытыми объятиями.
