На мгновение янтарные глаза, смотревшие сквозь тонкую сетку, затуманились. Когда-то Миранда полагала, что с приходом в ее жизнь Дункана Фарроу отпадет необходимость в подобных играх. В возрасте девяти лет проданная испанскому маркизу, отданная в обмен на что-то голландцу, когда ей было двенадцать, в четырнадцать выигранная на дуэли, а потом похищенная французом и отправленная в бордель, Миранда рано выработала в себе способность к выживанию. К выживанию в стране с любым языком, криво усмехнулась она. И этот талант в большей степени, чем что-то иное, привлек к ней внимание Дункана Фарроу.
В шестнадцать лет на борту французского торгового судна она была всего лишь игрушкой капитана, но однажды их корабль «Триумф» был атакован и разбит «Диким гусем». Дункан Фарроу проявил не слишком большой интерес к очевидным прелестям Миранды, и как она ни старалась сделать его своим покровителем, добиться этого не смогла. И только бесцеремонно обругав его на четырех языках, она удостоилась его взгляда. Его собственные таланты, хотя и впечатляющие, ограничивались блестящей морской тактикой, смекалкой и фантастическим бесстрашием перед лицом опасности. У него была пачка захваченных документов, которые он не мог перевести, настоящая сокровищница расписаний движения судов и деклараций судовых грузов, в которой он не мог разобраться – пока не появилась Миранда. «Золотая Миранда» – шутливо окрестил он ее после того, как первый расшифрованный ею документ привел к драгоценному грузу из десяти сундуков с золотыми монетами.
Она провела много часов, тщательно вникая в бухгалтерские книги и декларации, и не меньше времени, когда изучала высокого загадочного ирландца, чья улыбка была такой же горячей, как и его нрав. Он был первым – и единственным – мужчиной из всех, с кем сталкивалась Миранда, кто абсолютно не поддавался на ее обольщение. Ром на него не действовал независимо от количества, как и провоцирующая одежда – или вообще отсутствие таковой. Нежные приглашения отклонялись, не столь нежные попытки раздразнить приводили его в дурное настроение и, что еще хуже, грозили закончиться применением силы. Однако из дюжины источников она слышала о его подвигах под простынями, и не было никаких обоснованных причин сомневаться в его мужских достоинствах, но он, похоже, не желал даже случайно дотрагиваться до Миранды.
После недели нарастающего раздражения, проведенной на Змеином острове, Миранде открылась причина его странного поведения: Кортни Фарроу, дочь Дункана, – его забота, его совесть.
