Закрепив оливковые бархатные шторы золотыми кистями, она повернулась, чтобы разбудить Сета. То, что она увидела, поразило ее.
Нежась в теплых лучах утреннего солнца, Сет, совершенно голый, лежал, раскинувшись поперек кровати. Он был прекрасен в своей наготе, с длинными стройными ногами и крепкими мускулами.
Поборов стыдливость, которая напоминала ей, что неприлично подсматривать за обнаженным мужчиной, она подошла поближе к кровати. Он не шевельнулся при ее приближении, и она замерла, восхищенно глядя на его стройное тело.
Он казался таким красивым и соблазнительным, таким неотразимым, что ей потребовались все силы, чтобы не дотронуться до его могучей спины. Сет лежал на животе, подложив руку под голову, загорелая щека покоилась на ладони, и весь его вид напомнил Пенелопе картину, изображавшую Аполлона, спящего на цветочном лугу.
Словно у прекрасного бога солнца, черты лица Сета были сочетанием строгих линий и изящно очерченных углов, придавая его внешности одновременно возвышенную утонченность аристократа и грубую приземленность. Его ресницы, невероятно темные в сравнении с волосами, лежали полукругом на смуглых щеках. Не в первый раз Пенелопа поймала себя на том, что завидует их длине.
Она довольно долго стояла так, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку спящего Сета. Сколько раз за последние два с половиной года она представляла Сета лежащим рядом с собой, именно таким, каким он был сейчас.
Во сне Сет застонал и повернул голову, длинная прядь волос упала ему на лоб.
Нежно улыбнувшись, она наклонилась и осторожно убрала ее назад, тихо погладив разметавшиеся на подушке пшеничные волосы. Как она любила его великолепную гриву, любила гладить эти мягкие блестящие волосы; ей нравилось, когда они волнами ниспадали на его широкие голые плечи.
В неожиданном порыве, забыв о сдержанности и осторожности, она тихонько провела рукой по шелковистым волосам, пальцы прикоснулись к его шее, нежно лаская его от затылка до плеч.
В ответ он тихо застонал и выгнулся под ее рукой, на губах заиграла сладострастная улыбка.
Эта улыбка обожгла Пенелопу с такой силой, что у нее едва не подкосились ноги. Даже во сне Сет Тайлер излучал невероятную, завораживающую чувственность, и она была готова отбросить остатки своей гордости и умолять его о любви.
Тягучий жар разлился в низу ее живота, когда она представила себя обнаженной в его объятиях. Она вдруг страстно захотела почувствовать на себе его тело, его влажную от пота кожу, когда он проникал в ее мягкую женскую плоть. Ей захотелось ощутить прикосновение его губ, поглотить его стоны блаженства, когда он все глубже вонзался в ее трепещущее тело. Она жаждала вновь услышать его любовные признания, как в прошлом, когда их тела сливались в восторженном экстазе.
