— И он все еще хочет жениться на тебе? — театрально вздохнул Джулиан. — Что ж. Не могу сказать, что осуждаю его. Одного мимолетного взгляда на твои ямочки на щеках достаточно, чтобы любой мужчина смотрел сквозь пальцы и на более серьезные пробелы в твоем воспитании, чем просто упрямство. Однако, — тут он скрестил руки и устремил на нее серьезный взгляд, — я уверен, что в данном случае мистер Тайлер настаивал бы на твоем послушании.
— Но эта тахта вся какая-то бугристая. — Она сердито стукнула по ней кулачком. — У меня болит спина, словно я лежу на камнях.
Джулиан заметил бархатную подушечку на большом кресле возле кушетки и приподнял ее за бахрому.
— Мягкая, — объявил он, слегка похлопав рукой по подушке, и подложил ее под голову девушке. — Все, больше никаких возражений. Ложись сейчас же.
Пенелопа бросила на него протестующий взгляд.
— Я не шучу!
Этот тон говорил ей, что лучше подчиниться, иначе ее заставят лечь.
— Но это же смешно, — проворчала она, недовольно укладываясь на кушетку. — Я прекрасно себя чувствую.
— Прекрасно? — Его черная бровь вопросительно приподнялась. — Да как только ты зашла за кулисы сразу после спектакля, то, — он громко хлопнул в ладоши, — тут же свалилась без чувств. Вряд ли это можно назвать прекрасным.
— Но я никогда в жизни не падала в обморок, — протестующе возразила она.
— Что ж, все когда-нибудь случается впервые.
Но почему именно сейчас, удивилась Пенелопа. Она почему-то была расстроена этим эпизодом гораздо больше, чем хотелось бы. Тревога не уходила. Тем более что она никогда не была изнеженной женщиной, склонной к обморокам. Так почему же так случилось? Ее брови недоуменно приподнялись. Конечно, в театре было очень душно сегодня вечером, да и последние несколько дней она чувствовала какое-то недомогание. Но все же…
Не в силах больше выносить неудобства от жесткого дивана, Пенелопа приподнялась. К своему стыду, она заметила, что в вырезе платья видны кружевной лифчик и вышитый корсет. Девушка попыталась снова натянуть платье на плечи, но вдруг ощутила, как расшнурованный корсет поехал вниз.
Джулиан, как джентльмен, каковым он в общем-то не являлся, отвернулся к туалетному столику, делая вид, что разглядывает красивый букет белых роз, присланных Сетом.
— Кстати, — заговорил он, не отрывая взгляда от цветов, — Лиззи заставила меня ждать снаружи, пока расстегивала твой кор… хм-мм… твою одежду.
Улыбнувшись на такую несвойственную Джулиану деликатность, Пенелопа затянула завязки корсета и застегнула верхний крючок платья.
