Что же он не ликует? Будь он умнее, он бы выставил эту женщину на улицу еще накануне, пока она не внесла беспорядок в его жизнь. Какое затмение ума нашло на него, что заставило его оставить незнакомку ночевать в доме? Так ему и надо, если она скрылась, прихватив с собой столовое серебро.
Вздрогнув, Тристан вспомнил, что Алану Макшейн в его доме интересовало одно-единственное сокровище: Габриель, с его золотыми кудрями и очень серьезными темными глазами. Габриель, полностью доверявший Алане…
С бьющимся сердцем, сжав кулаки, весь дрожа, он поспешил в комнату сына. В детской царила тишина. А кровать…
Тристан подошел к кровати. Она была прибрана, и лишь подушка хранила отпечаток головы ребенка. Но самым ужасным было то, что старый тряпичный пони Габриеля лежал брошенный на покрывале. Если бы Габриель вдруг отправился на небо, он бы и тогда ни за что не расстался со своей любимой игрушкой.
А что, если женщина похитила Габриеля? Увела его с собой? И мальчик пошел за ней, веря, что она ангел, присланный матерью.
«Когда вечером вы будете беседовать с Богом, попросите, чтобы Он получше устроил судьбу ребенка», – припомнил он свои жестокие слова накануне.
Тристан выскочил из детской и бегом спустился по лестнице, громко зовя сына и ожидая самого худшего. Кухарка миссис Берроуз, ковыляя, вышла из кухни; дворецкий Берроуз поспешил навстречу Тристану, насколько ему позволяли старые больные ноги.
– В чем дело, мистер Тристан? Что случилось? – всполошился дворецкий.
– Габриель… Вы его видели?
Миссис Берроуз побледнела.
– Нет, сэр. Я думала, он еще спит, и не стала будить бедняжку. Какой смысл, если мы не празднуем Рождество?
– Господи, помоги нам! – воскликнул Тристан, скорее приказывая, чем умоляя. – Обыщите дом. Каждый закоулок. Вчера здесь была женщина, наверное, она его и похитила.
– Какая женщина, сэр? – изумился Берроуз, как если бы Тристан открыл ему, что в корыте его жены поселилась русалка. – Но кто она? Кто…
– Она пробралась в дом, а я оставил ее переночевать, – с раскаянием признался Тристан. – Я сам ей это разрешил.
– Вы разрешили незнакомой женщине… – начала было миссис Берроуз, но смутилась и покраснела, устыдившись, что попрекает хозяина. – Даже если так, – продолжала она, – это не означает, что леди забрала Габриеля с собой. Может, он, как всегда, играет в свои игры где-нибудь на чердаке. Он говорит, что там он никому не мешает.
Даже не глядя на печальное лицо миссис Берроуз, Тристан догадался, что кроется за ее словами. Габриель играл на чердаке, чтобы не беспокоить отца.
