«Но ведь она в отличие от Кассандры взрослая женщина, — говорил себе Эйдан. — Почему же она вела себя так неразумно, почему приехала сюда?»
Словно прочитав его мысли, гостья проговорила:
— Приехав сюда, я совершила необдуманный поступок. Но и ваша дочь поступила неправильно, когда решила осуществить свой план, не поставив вас в известность. Впрочем, нет смысла сердиться на ребенка. Думаю, вы должны ее простить.
Эйдан тяжко вздохнул и пробормотал:
— Господи, какой кошмар… Теперь мне придется подумать, как отправить вас обратно. Туда, откуда вы прибыли.
— Папа, это вовсе не кошмар, — проговорила Кассандра с дрожью в голосе. — Ты просто не хочешь признать, что я права. Да-да, права. Если бы ты только почитал ее письма… В них столько доброты! Мисс Линтон такая же одинокая, как и ты, и нуждается в человеке, которого могла бы любить. Правда, она выражается по-другому, но я знаю…
— Пожалуйста, не надо… — перебила мисс Линтон. — Я знаю, что в твоих действиях не было злого умысла, но, судя по всему, произошла ошибка. Нет нужды… усугублять ее, повторяя то, что написано в письмах.
— Значит, ты вступила с мисс Линтон в переписку?! — прорычал Эйдан.
— Не я, а ты. Я писала только то, что мог бы сказать ты, если бы осмелился дать волю своим истинным чувствам.
У Эйдана перехватило дыхание при мысли о том, что пятнадцатилетняя девчонка, чья голова забита всякой романтической чепухой, писала письма от его имени. Последний раз он краснел в шестнадцатилетнем возрасте, когда отец привел его к своей тогдашней любовнице, чтобы избавить сына от тягостного бремени целомудрия. Но теперь, переводя взгляд с дочери на Нору Линтон, Эйдан ощутил, как его щеки заливает краска.
— Мои истинные чувства? — процедил он сквозь зубы. — Позволь мне выразиться со всей ясностью, Кассандра. Мне не нужна жена.
Девушка бросила на Нору умоляющий взгляд.
— Папа скакал всю ночь напролет, — пробормотала она. — Он не сознает, что говорит. Если мы с ним сейчас на минутку…
— К черту! — заорал Эйдан. — Я прекрасно знаю, что я…
Кассандра схватила отца за руку и оттащила в сторону.
— Возможно, тебе и не нужна жена, — проговорила она, понизив голос. — Но зато мне нужна мать, ты меня понимаешь?
Эти слова заставили Эйдана отпрянуть.
— Кэсси, но ты… — Ему даже в голову не приходило, что дочь думает об этом, что это ее мучит.
— Неужели ты не понимаешь, папа? Когда я поеду в Лондон, я хочу быть как все.
И тут Эйдан впервые осознал, насколько ограниченны его возможности. «Ты не похожа на других, — мысленно обратился он к дочери. — И никогда не станешь такой, как другие».
