Она метнула на него уничтожающий взгляд. А всего несколько минут назад она так доверчиво прильнула к его руке! Через огромные ворота они подошли к особняку губернатора. На их звонок ответил худощавый дворецкий. Спокойным тоном предложив им подождать в библиотеке, он отправился доложить лорду Садзбери об их приходе.
Дрейк прислонился спиной к тяжелым дубовым книжным шкафам и наблюдал, как Алекс нервно мерила шагами комнату. Ему не терпелось увидеть, как она будет себя вести, представ перед отцом, в котором было душевного тепла не больше, чем в гренландском айсберге. Не исключено, однако, что с дочерью этот человек совсем другой...
Дрейк не успел продолжить свои размышления. Дверь в библиотеку распахнулась так резко, что все вокруг затряслось.
В комнату вошел человек среднего роста и худощавого телосложения. Его волосы были немного темнее, чем у Алекс, а глаза имели такой же необычный оттенок, что и у его дочери. Но ясные и живые глаза Александрины лучились теплом и жизнелюбием, а от глаз Джеффри Кассела, лишенных мягкости и нежности, веяло зимним холодом.
– Когда с английским военным судном я получил весточку от твоей матери, я подумал, что это результат ее истерического воображения. – Кассел кипел от злости, угрожающе приближаясь к Алекс тяжелыми шагами. – Я надеялся, что все это неправда, думал, это какая-то чудовищная ошибка. Но мне нужно было это предвидеть. Не правда ли, Александрина? Чего еще можно ожидать от девушки после восемнадцати лет вопиющего неповиновения?
Алекс вздрогнула.
– Отец, это не имеет ничего общего с неповиновением и непослушанием. Я умоляла тебя взять меня с собой в Йорк. Ты же знаешь, что это правда. Но вы с мамой все время отказывались.
– И ты решила любым путем настоять на своем и приехать сюда самовольно. Если это не бунт, то как в таком случае это называется? – раскатисто гремел его голос.
Дрейк был поражен. Он ожидал увидеть раздражение отца Александрины, возможно, гнев, но не такое безоговорочное осуждение. Кассел даже не пожелал выслушать дочь. Его нисколько не интересовали причины, побудившие Алекс так поступить.
Однако для нее самой такое отношение не явилось неожиданностью. Александрина прекрасно осознавала, что отец давно в ней разочаровался, но сейчас это не имело значения. В конечном счете она постарается пробить себе дорогу в жизни без его поддержки. Она всегда жила независимо.
– Я хочу начать новую жизнь, отец, – ответила Алекс, гордо расправив плечи и смело встречая его злой взгляд. – А так как вы с мамой отказались мне помочь, я нашла свой собственный способ добраться до Канады.
