– Значит, вы это делаете лишь для того, чтобы получить диплом?
– Не только, Скотт. В этом случае я могла бы просто сменить руководителя. Мне нравится ваш отец: он отличный ученый и прекрасный человек. Мне понравились вы: я сама была такой же в вашем возрасте, так же стремилась сама преодолеть все трудности. Мне больно видеть, как страдают хорошие люди, и, раз уж мне нечем заняться, пока профессор в творческом отпуске, я могу направить свою кипучую энергию на вас.
В тот момент, когда Сьюзен закончила свою страстную речь, на кухне раздался какой-то грохот. Все вздрогнули от неожиданности. Дети переглянулись, Сьюзен увидела, как на их лицах мелькнул страх. Они опрометью бросились в кухню, она постаралась не отставать от них.
– Что случилось? – на бегу спросила она у Скотта.
– Папа, – просто ответил тот.
Через секунду Сьюзен поняла, что мальчик прав: посреди кухни стоял профессор Бьюинс в грязном, засаленном халате. Его черные, чуть подернутые сединой пряди свисали на глаза и явно нуждались в горячей воде и шампуне. Но больше всего Сьюзен поразили его глаза. Еще никогда она не видела такой безысходной тоски. Сьюзен с болью поняла, что перед ней пустая оболочка профессора Бьюинса, разум же его находится где-то очень далеко.
– Профессор! – тихо позвала она.
– Папа! Что случилось?! – в один голос воскликнули дети.
Но ответа они не получили.
Сьюзен опустила взгляд на руки Бьюинса и охнула от ужаса. На его красивых кистях с длинными пальцами пианиста, которыми она не раз тайно любовалась, вспухали красные ожоги. На полу валялся чайник.
– У него ожог! – воскликнула Сьюзен. – Где у вас аптечка?
Скотт и Шарлотта с ужасом смотрели на руки отца и не могли пошевелиться. На запястьях все ярче проступали горизонтальные шрамы. Сьюзен было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что так напугало детей.
– Ну же! – прикрикнула она. – Шевелитесь быстрее! Ему нужна помощь!
Скотт первым очнулся от шока и выбежал из кухни. Сьюзен подошла к Шарлотте и прижала девочку к себе, чтобы она не видела отца. Сьюзен сразу же почувствовала, как обмякла в ее руках Шарлотта, и услышала сдавленные рыдания.
– Не надо плакать, милая, – тихо прошептала Сьюзен. – Все хорошо, папа просто уронил чайник. Сейчас Скотт принесет аптечку, мы обработаем ожога и приведем вашего отца в приличный вид. Вот увидишь, как только мы его вымоем и побреем, он сразу же станет гораздо лучше.
– Лучше? – сердито переспросила Шарлотта. – Соображать станет лучше? Хотя нет, он просто станет лучше пахнуть!
