– Какой ему было смысл, – как эхо повторил Фелл, – потчевать стрихнином тех ребятишек?
– Значит, чистое безумие?
– Не знаю. Вероятно, какой-либо другой мотив звучал бы более убедительно. Что же касается Эммета... – доктор, нахмурившись, ткнул сигару в пепельницу. – Я познакомился с ним на том же приеме, что и с Чесни. Смуглый молодой человек с темными волосами, багровым носом и голосом, заставляющим человека вспомнить тень отца Гамлета. Расхаживал там, что-то мурлыкая себе под нос и капал мороженым на брюки. Общее впечатление: "Бедняга Вилбур!" Что касается его физических данных... Цилиндр, плащ и все прочее подходят по размеру только Эммету или кому-нибудь еще.
Эллиот вытащил свой блокнот.
– Цилиндр седьмого размера – реликвия, принадлежавшая когда-то самому Чесни. Плащ принадлежал Эммету, обычный мужской размер – дождевики не подбирают по фигуре так, как костюмы. Резиновые перчатки из тех, что продаются у Вулворта за шесть пенсов, были аккуратно сложены в правом кармане плаща...
– И что же?
– Вот все данные, я получил их от Боствика. Эммет: рост метр восемьдесят, вес 78 килограммов, размер шляпы седьмой. Доктор Джозеф Чесни: рост метр семьдесят семь, вес 91 килограмм, размер шляпы седьмой. Джордж Хардинг: рост метр семьдесят два, вес 77 килограммов, размер шляпы 6 7/8. Профессор Инграм: рост метр семьдесят, вес 84 килограмма, размер шляпы 7 1/4. Марджори Вилс: рост метр пятьдесят пять, вес 50... впрочем, это уже не существенно. О ней речи быть не может, – спокойно и твердо произнес Эллиот. – Любой, кроме нее, мог воспользоваться этим нарядом, не выглядя при этом слишком уж странно – однако все, кроме Эммета, имеют железное алиби. Пока трудно, конечно, делать окончательные выводы, но похоже, что преступником может быть только Эммет. Непонятно лишь, что могло его на это толкнуть.
Доктор Фелл как-то странно взглянул на Эллиота. Впоследствии инспектор долго помнил этот взгляд.
– Психологи, – сказал доктор, – несомненно заявили бы, что Эммет страдает комплексом неполноценности. Стремление компенсировать этот комплекс выливается в болезненную жажду власти над жизнью людей. Должен признать, что эта черта была присуща многим отравителям. Джегадо, Цванцигер, Крим, Ван-де-Лейден – списку этому нет конца. Кроме того, я слыхал, что Эммет питает Безнадежную Страсть (с большой буквы) к мисс Вилс. В работе серых клеток мозга человека возможны любые вывихи – с этим я спорить не буду. Но возможно также, – тут доктор пристально взглянул на собеседника, – что Эммет играет совсем другую роль: роль марионетки.
