Лицо Тремонта вспыхнуло, глаза его засверкали, губы крепко сжались, складки в углах рта побелели. Онория инстинктивно отшатнулась, но Тремонт поймал ее за локоть, а затем молча повел к дверям, выходившим на террасу, к тому самому месту, где застал ее с Радмером.
Оркестр заиграл быстрый вальс, и в зале поднялась суета: дамы меняли кавалеров, кто-то уходил, другие пары занимали места.
– Кажется, нам больше не о чем говорить, не так ли? – Онории вдруг стало душно, так волновала ее близость маркиза. – Благодарю вас за чудесный танец, но, боюсь, мне пора уходить...
– Нет, не пора, – отрывисто бросил он. – В данный момент кольцо находится у вас, и вы отлично знаете, что оно – мое!
– Было вашим! – Сердце Онории бешено стучало, ладоням стало жарко. – Мне не больше вашего нравится эта ситуация, но, если вы не согласитесь на мои условия, придется продать кольцо кому-нибудь другому. Поверьте, у меня нет иного выхода.
– Вы обещали мне неделю.
Онория пожала плечами:
– Не будем притворяться – вы не намерены принять мое предложение, и мне это известно. Мы только зря потратим еще неделю. Вскоре начнется сезон, а я хочу, чтобы моя сестра была представлена свету подобающим образом. Для этого понадобятся одежда, обувь, украшения и прочее. Мне действительно очень жаль, что вы не желаете ей покровительствовать – ведь это было бы проще для всех нас.
Маркус сжал кулаки, он едва слышал музыку и приглушенные голоса проходящих мимо людей, поскольку все его внимание сосредоточилось на упрямейшей из женщин, которая стояла перед ним спокойная и уверенная. В глазах ее сверкал вызов.
– Вы не посмеете его продать.
Онория усмехнулась:
– Если я даже вздумаю бросить его в Темзу, вы не сможете мне помешать.
Маркусу понадобилась вся его воля, чтобы не схватить строптивую красотку за плечи и не встряхнуть как следует.
Не зная, какой опасности она только что избежала, Онория изящным жестом разгладила юбки:
– А теперь, если вы меня простите... – Она повернулась, намереваясь уйти, но Маркус, схватив за руку, вернул ее на прежнее место.
Онория чуть не задохнулась от негодования, затем покраснела и испуганно огляделась.
Поняв, что на них могут смотреть, Маркус отпустил ее руку.
– Прежде чем вы уйдете, пообещайте мне, что не продадите кольцо, пока я не приму решение.
– У вас есть неделя, и ни днем больше. – Онория подняла на него дерзкие и прекрасные карие глаза, опушенные длинными, загнутыми на кончиках ресницами.
Маркус невольно переместил взгляд на густые каштановые волосы, собранные в затейливую прическу, и довольно большую тиару с явно поддельными бриллиантами.
