– Последний раз я видел членов своей семьи пять лет назад на похоронах дедушки. – Они тоже не испытали большого счастья от встречи с ним, узнав, что его дед оставил все свое состояние Джеку. – После я не видел ни Эрика, ни кого-либо другого.
– Эрик и Каллум столкнулись в таверне, поспорили. Они начали драться, и Каллум погиб.
Джек нахмурился, не в силах отвести взгляд от ее глаз, в которых блеснули слезы.
– Члены твоей семьи говорят, что это простая случайность. Однако мои братья не хотят в это верить.
Твердость в ее голосе подсказала ему, что не только ее братья считают Эрика виновным в смерти Каллума.
Джек был младшим в семье. К тому моменту, когда ему исполнилось пятнадцать лет, его отношения с отцом достигли своего пика, после кулачных стычек с кровью и синяками они уже не могли жить вместе под одной крышей.
Таким образом, в нежном пятнадцатилетнем возрасте Джек упаковал вещи, приторочил их на спину своей любимой лошади и покинул Англию. Он редко наведывался домой. Здесь его никто не ждал, и он привык к одиночеству. Со временем он еще больше это ценил.
– Это не имеет ко мне никакого отношения, – мрачно буркнул Джек.
Фиона побледнела, поджав губы.
– Каллум мертв. Ты понимаешь это?
– Разговаривай с Эриком, – грубо оборвал ее Джек. – Это не имеет ко мне никакого отношения.
Она схватила его за руку и крепко сжала.
– Кто-то убил моего брата!
Джек довольно долго смотрел на нее, отметив про себя напряженность ее рта, усталость в глазах. Она измучилась. Когда он это осознал, то ощутил какой-то толчок, какое-то слабое неясное чувство… беспокойства? Сожаления?
Джек освободил свою руку.
– Ты заполучила не того Кинкейда. Тебе следовало бы ловить Эрика или Ангуса.
Фиона сверкнула на него глазами.
– Как ты можешь так говорить?
– Я не отождествляю себя со своей семьей, а они меня с ними. Почему я должен начинать это делать сейчас? – Он до сих пор помнил день, когда покинул дом. Кипя гневом и испытывая чувство ущемленной гордости, он надеялся, что кто-нибудь из них – будь то мать, отец или даже один из его братьев – попросит его остаться. Однако они испытали явное облегчение. Последующие месяцы, в течение которых между ними не было никаких связей, окончательно закрепили этот факт: его семья не проявляет к нему ни малейшего интереса.
Джек решил, что ему тоже нет никакого дела до семьи. У него был приличный доход, который обеспечил ему брат матери, и он снимал комнаты в фешенебельной части города. Он легко вошел в рассеянную светскую жизнь, играл в азартные игры, волочился за женщинами, много пил и научился ценить только одно – собственную свободу.
