Нет, надо принимать меры и устроить Марте допрос по всем правилам. Сходила в кухню ещё за пивом, а заодно принесла сыр и нож, чтобы больше не бегать.
— А теперь ты станешь отвечать на мои вопросы. Итак, когда ты вчера бросила Доминика и отправилась в казино?
— В десять вечера, около того.
— А где вы вообще были?
— В «Мариотте».
— Почему вы, черт побери, оказались в «Мариотте»? Говори толком.
— О боже, я страдаю, а ты придираешься к мелочам! Ну ладно, ладно, не злись. Вчера мы ожидали прибытия американского продюсера, ведём с ним переговоры о совместном производстве, участвуют многие знаменитости, я всячески заинтересована в этом проекте, потому как тоже причастна, вот вчера мы и ожидали его.
— Где? Поточнее.
— В кафе, где же ещё? Поточнее… Явились в девятнадцать часов пять минут в «Мариотт», в эту, как её… не «Балладина», но тоже словацкий… ага, «Лилла Венеда».
— Знаю, рядом со входом в казино.
— Из-за этого все и случилось!
— Но там надо непременно заказывать столик.
— А я разве говорю, что не надо? Пух заранее заказал.
Я прекрасно знала, кто такой Пух. У человека были нормальные имя и фамилия, но все звали его Пухом за невероятную толщину и громоздкость. Довольно крупная шишка на телевидении, с Домиником и Мартой в дружеских отношениях.
— И Пух тоже ел с вами?
— А ты как думаешь! И, кажется, заплатил за ужин.
— А американский продюсер?
— Должен был явиться прямо к столу, но в последний момент пришло известие, что на день задерживается, прилетит сегодня, а не вчера.
Я была шокирована:
— В последний момент? Какой-то несерьёзный продюсер.
Марта нетерпеливо разъяснила:
— Да нет, он в порядке. Позвонил загодя, да секретарша Пуха никак не могла отловить шефа, с трудом поймала по мобильному Доминика, когда мы уже сидели в кафе. Ну и пришлось самим все съесть, а что ещё оставалось делать?
— Пух сразу ушёл или сидел до конца?
— Смеёшься? Чтобы Пух добровольно отказался от вкусной жратвы? Я их там вдвоём и оставила.
— Так когда же был обнаружен труп и где?
— Насколько мне известно, около девяти утра, но не в этом дело. Номер в «Мариотте» для американца телевидение не только забронировало, но и оплатило. А ведь Доминик тоже телевидение, не так ли? Пуху не хотелось волочить его до дома…
— Так он упился мертвецки, твой Доминик?
— Упился самоубийственно назло всему свету, но не мертвецки. Мученически.
Я кивнула, прекрасно понимая состояние Доминика. Мартуся знала, что я её пойму, и опять вздохнула.
