Он прижал к лицу маску, вдохнул кислород и снова снял ее.
— Круг вечности, билагаана, не знает смерти. Это всего лишь точка круга, противоположная жизни, а не то, с чем надо бороться. Ты замечал, что люди умирают под утро, когда на западе еще горят звезды, а на восточных горах уже угадывается яркий свет Утренней Звезды? Это потому, что тогда Священный ветер их душ улетает благословить новый день. Я всегда думал, что умру так. И мой Дух-ветер вырвется на свободу. В нашем домике в горах Чуска. А не в этой западне…
Голос Накая стал таким слабым, что Чи не расслышал последних слов. Он почувствовал, как Берни тронула его за локоть.
— Джим, он ненавидит это место. Он не хочет здесь умирать. Отвезем его домой, — предложила она.
— Как отвезем? А с этим что делать? — Чи показал на трубочки, связывающие Накая с жизнью.
Но Берни уже направилась к двери:
— Я вызову санитарную карету, а пока она приедет, я успею его выписать.
Последнее оказалось не так просто. Медсестра все понимала, однако задавала вопросы. Например, на каком основании они отключают мистера Накая от системы жизнеобеспечения? Врач, положивший его, уехал в Альбукерке. За больного теперь отвечал другой врач, который появился только после двух вызовов по пейджеру.
— Не могу, — заявил он. — Пациент на системе жизнеобеспечения. Требуется согласие ближайшего родственника. В противном случае выписывать должен тот же врач, что принял его в больницу.
— Вопрос не в этом, — объяснил Чи. — Мы забираем Хостина Накая домой к жене. Вопрос в том, как вы можете нам помочь это сделать.
После непродолжительной паузы Чи дали подписать бланк выписки вопреки врачебной рекомендации. Хостин Фрэнк Сэм Накай снова был на свободе.
Чи ехал в заднем отделении санитарной машины — вместе с Накаем и медбратом «скорой помощи».
— Вы, наверное, слышали, что нашли одного из грабителей казино? — поинтересовался медбрат. — В новостях передали.
— Нет, — ответил Чи.
— Этот тип застрелился. Оказался тем самым, что когда-то вел передачу на радио. Эверетт Джори. Теперь известны и двое других. Одного зовут Джордж Айронхенд, а второго — Бадди Бейкер. Думаю, Айронхенд — ют.
Хостин Накай вздохнул и повторил:
— Айронхенд.
Чи склонился над ним.
— Малый Отец, ты в порядке?
— Айронхенд, берегись его. Он был ведьмаком.
— Ведьмаком? Что он делал?
Но Хостин Накай, казалось, опять заснул.
Месяц опускался за горы, когда санитарная машина, а следом и пикап Чи, который вела Берни, остановились у овечьего становища Накая в горах Чуска. Голубая Женщина стояла в дверях дома. Она с плачем кинулась к ним — думала, что домой привезли тело мужа, и это были слезы горя. Потом она заплакала от радости.
