«Я могу это сделать».
– Я бы тоже хотела попытаться.
– Дорогая, это делает меня счастливым. – Он встал и протянул ей руку. – Иди наверх. Твоя горничная ожидает тебя. Я вскоре последую за тобой.
У нее подгибались ноги и гулко стучало сердце, когда она поднималась по лестнице, направляясь в спальню.
С каждым шагом росток страха увеличивался на завиток.
Горничная помогла ей раздеться. Она набросила на себя розовую ночную рубашку и нервно ощупала тонкий шелк. Она сшила ее несколько лет назад, перед тем как решила остаться в девицах. Зачем она прихватила эту дурацкую кружевную вещицу в их путешествие? Чтобы поиграть в детскую игру, изобразить из себя невесту? Или же она втайне надеялась, что брачная ночь все же состоится?
«Пожалуйста, пожалуйста…»
Горничная расчесала ей волосы и ушла, оставив ее в спальне одну. Совершенно одну, беспомощную, не защищенную от самой себя.
Страх внезапно превратился в гигантского жестокого монстра, овладел ее сердцем, породил в душе панику.
В ее мозгу проплывали кошмарные образы. Это были картины агонии и отчаяния. Их не сопровождали никакие звуки. Стоны были безмолвными, рты беззвучно открывались от ужаса.
Флер подбежала к окну и распахнула его, чтобы глотнуть воздуха. Она попыталась овладеть собой с гораздо большей решимостью, чем когда-либо раньше.
Он скоро придет. Войдет через эту дверь, и она вынуждена будет либо отказать ему, либо расписаться в своем безумии.
Было бы лучше, если бы она сохранила дистанцию. Лучше бы не пытаться вкусить от страсти, которую она не способна разделить. Лучше бы вообще не знать, чего именно ее ущербная натура не позволяет ей испытать.
Слезы потекли по ее лицу. Причина озноба, который она ощущала, не имела ни малейшего отношения к легкому ночному ветерку. Место паники занял леденящий ужас, который сковал все ее тело.
Дверь открылась. Флер посмотрела через плечо. На нем не было сюртука и галстука. Его белая рубашка сияла, как и его глаза. У Флер захолонуло сердце. Этот страх не знал пощады.
Она попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Он подошел к ней и повернул ее спиной к окну. Погладил ей плечи и руки и наклонился, чтобы поцеловать в шею.
Ею овладела паника. Все ее тело внезапно напряглось.
Он остановился.
Никто из них не двигался в течение некоторого времени, которое показалось вечностью. Никогда раньше она не испытывала подобного унижения.
Ей нужно было что-то сказать.
– Я не могу этого сделать, – прошептала она. – Я думала, что смогу. Я надеялась…
