Некоторое время в спальне слышались звуки шагов, затем установилась тишина.
Данте засек время на карманных часах. Он будет ждать полчаса. Этого должно вполне хватить.
Он вошел в кабинет и стал рассматривать библиотеку Маклейна. Почти сплошь вошедшие в моду классики, но не только. Он обнаружил предмет наибольшей гордости своего друга – серию эротических гравюр итальянского художника эпохи Возрождения. Он пробежал глазами изображенные сексуальные позиции.
Все это не пригодится нынешней ночью. И к лучшему. Если бы это случилось, ситуация бы кардинально изменилась. Он определенно этого не хотел.
Когда истекли полчаса, Данте вошел в спальню. На столике рядом с кроватью горела свеча, зеркало распространяло ее бледно-золотистый свет на рассыпавшиеся по атласному покрывалу волосы Флер. Она спала на спине. Тень от ее густых черных ресниц падала на щеки.
Он прошел в гардеробную, достал свою одежду и надел ночную рубашку, которую недавно нанятый камердинер весьма кстати положил в чемодан. Стараясь не разбудить Флер, он сел на кровать и посмотрел на нее в зеркало. Она выглядела умиротворенной и красивой. Он никогда раньше не видел ее волосы распущенными. Они волнами покрывали ее руки, которые Флер сплела на животе.
Ее ресницы дрогнули, веки открылись. Данте и Флер посмотрели друг на друга в зеркальном отражении. Их разделяло расстояние не более ширины тела, и на них обоих падал отраженный свет из зеркала.
– Я не хотел тебя будить.
– Я еще не заснула. – Она окинула взглядом кровать. – Это несколько необычно.
–Да.
– Но нельзя сказать, что неприятно.
– Нет, не неприятно.
Она снова посмотрела на него в зеркале.
– Спасибо, что ты женился на мне.
Он не нашелся, что ответить.
Флер закрыла глаза. Ее сомкнутые руки расслабились и упали на простыню. Данте чувствовал, что она засыпает. Однако она снова открыла глаза и задумчиво нахмурила брови.
– Данте, а это зеркало… Тебе не кажется… Может, не прилично об этом думать, только… Может, он установил здесь зеркало, чтобы… – Румянец смущения появился на ее розовых щеках.
Протянув руку, он погладил ее кисть.
– Скорее всего он сделал это, чтобы удобнее было читать.
Ее маленькая ладонь повернулась под его рукой. Он не убрал ее, получая удовольствие от ощущения ее изящества и тепла. Ему пришлось сдержать внезапно возникшее желание прижаться губами к ее рту. Он испытывал умильное, чистое чувство от того, что держит ее ладонь, хотя его кровь бурлила и жаждала большего.
