Услышав за спиной шаги, она, не оборачиваясь, приказала:
– Подойди и помоги мне. Подержи вот здесь. – И она прижала ладонью к макушке скатанные в тугой валик волосы.
Ловкие руки, вспорхнув над ее головой, охватили золотистый узел, и она осторожно, чтобы не поранить служанку, воткнула в прическу несколько шпилек, затем подняла с кровати легкую вуаль и пришпилила ее сверху. Полупрозрачная ткань бесшумно опустилась вниз, скрыв ее лицо.
– Как, по-твоему, мне к лицу такая прическа?
Только теперь она оглянулась. Но рядом с кроватью не было служанки, там стоял сэр Морван Фицуорен. Анна мучительно покраснела.
– Зачем вы здесь?
– Мне нужно кое-что вам сообщить. Один из моих рыцарей, сэр Джон, покинул крепость.
– Не сомневаюсь, он счел более выгодным служить Гюрвану. Господь с ним. Хорошо, что его предательство не причинило нам ущерба.
– Согласен с вами. Но есть и другая новость: вернулся ваш грум, Карлос. Приплыл из Бреста. А с ним десять лучников. Они расположились в городе. Выступят на нашей стороне, если Гюрван решится на приступ. Они будут наблюдать за его лагерем. А еще один из городских купцов пообещал оплатить услуги всякого, кто решится прийти вам на помощь. Человек пять-шесть изъявили готовность. Правда, воинского опыта у них нет…
– И все же… Это звучит обнадеживающе.
Он с удивлением оглядел поверхность ее кровати, пестревшую разноцветными лентами, вуалями и отрезами тканей. Затем перевел взгляд на светло-бежевое скромное платье, в которое она была одета.
– Позвольте полюбопытствовать, чем это вы здесь занимаетесь?
– Стараюсь притерпеться к женской одежде и прическе. Знали бы вы, как это нелегко!
Она стала сворачивать ткани и ленты и складывать их стопкой. Он принялся ей помогать.
– У всех владетельных леди есть служанки, которые помогают им одеваться и причесываться.
– Я уже думала об этом, – вздохнула она. – Но после чумы в крепости осталась всего одна женщина, понимающая в этом толк, и я уступила ее Катрин. Признаться, не люблю, когда слуги путаются под ногами. От них просто спасения нет. – Подхватив стопку нарядов, она уложила ее в сундук.
– А почему это вы вдруг решили начать привыкать к женскому платью?
Анна выдвинула ящик комода и принялась искать серебряную цепь, принадлежавшую ее покойной матери.
– Потому что, боюсь, в скором времени мне придется часто его носить, хочу я этого или нет.
Он подошел к ней почти вплотную и словно невзначай коснулся бедром ее ягодицы. Анна выпрямилась и строго взглянула на него.
