Однако Джулия была им слишком заворожена, чтобы остановить, прежде чем он сделает первый ход. От отца она унаследовала удаль азартного игрока и жажду жизни. На своем примере отец показал ей, что иногда нужно рисковать.
Встревоженная тем, что ее тайное влечение к Хиту так никуда и не делось за многие годы, а даже стало сильнее и глубже, Джулия задумалась. Сердце, мучительно сжалось при мысли о том, что она упустила в жизни. А может, упустит снова. Хит был уникальным мужчиной, но она его потеряла. Кого винить за это, как не себя? Осталась ли возможность построить будущее на остатках прошлого?
Он приблизился к ней сзади, и ее тревога исчезла, перешла в более теплый и глубокий поток эмоций. Ровный жар его тела вызвал в ней трепет, прокатившийся от плеч до кончиков пальцев. Его твердый подбородок задел ее затылок. Он был так близко… ее смуглый неотразимый Боскасл! Ей мучительно хотелось упасть в его объятия и сдаться его обаянию.
– Что вы думаете о моем брате? – тихо спросил он с легкой шутливостью в голосе. – Как он тонко действует, правда?
– Он очарователен.
– Он обаятельный повеса.
Она резко повернулась, надеясь, что застанет его врасплох. Но он не отшатнулся и позволил ей немного отступить, не сдвинувшись ни на дюйм. Она стояла с ним лицом к лицу и ощущала скрытую мощь его тела. Уголки его четко очерченного рта приподнялись в легкой улыбке. Джулия знала, что стоит слишком близко к нему, но могла бы купаться в его мужской близости часами. Он был обезоруживающе мужественным, и это ее завораживало.
– Оба вы повесы, – спустя некоторое время пробормотана она.
– Я? – Он положил руку себе на грудь. – Такой джентльмен как я?
– Ну, значит, повеса-джентльмен. Вы более изощрены, а потому более, опасны для женских сердец.
– Вы судите несправедливо, – рассмеялся он.
– Я вообще не в том положении, чтобы вас судить.
– А может быть, стоило бы? – выгнул он черную бровь.
Джулия заколебалась, понимая, что ее к чеку-то подводят, но к чему, не могла догадаться. К чему-то, несомненно, увлекательному.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что скорее предпочту, чтобы меня судили несправедливо, чем игнорировали.
Теперь пришла ее очередь рассмеяться.
– Как будто кому-нибудь когда-нибудь удавалось игнорировать Боскасла.
Он бережно взял Джулию за локоть, кривой усмешкой признавая ее правоту.
– Присядьте, Джулия. Джейн играет на фортепиано в салоне. Она делает это каждый вечер, надеясь, что это поможет родить добродушного ребенка. Послушайте.
