Другими членами семьи, которых представили Элен, оказались тетушка Леона Асмена и ее муж Василиос. Асмену очень заинтересовала гостья, и она стала расспрашивать Элен о ее жизни в Англии. Василиос же молча смотрел на девушку и только перебирал четки. Единственное воспоминание, которое Элен вынесла из общения с ним, было пощелкивание этих четок. Если бы я была его женой, подумала она, я бы просто сошла с ума от этого звука. Ей почему-то подумалось, имеет ли Леон привычку перебирать четки, и по какой-то необъяснимой причине решила, что все-таки нет.
Мать Леона, высокая худощавая женщина, выглядевшая гораздо старше своих шестидесяти лет, как раз в это время приехала повидать сына. Она постоянно жила в Пафосе у замужней дочери, но дважды в год приезжала в гости к сыну и младшей дочери.
— Я вынуждена была переехать от мамы к Леону, — объяснила Кула, — потому что работаю в Никосии. Я не могла ездить туда из Пафоса каждый день.
Позднее Элен узнала, что Асмена и Василиос останутся у Леона только до января. Они строят новый дом, и хотя он будет готов только через несколько месяцев, они все же продали свой старый, так как за него давали очень высокую цену, а сами временно поселились у Леона.
Значит к концу января Леон останется в доме с детьми один — кроме, конечно, слуг.
Звук гонга, долетевший снизу, заставил Элен вновь вернуться к своему туалету. Леон предупредил, что этот сигнал звучит за десять минут до того, как все сядут за стол. Элен уже приняла душ и была готова одеться. Но в чем ей выйти? Какое это имело значение, если у нее не было ни одного по-настоящему красивого платья. Приняв решение никогда не иметь дело с мужчинами, она намеренно не носила платья, которые могли бы подчеркнуть ее привлекательность. Сейчас она выбрала строгое серое платье, бледнившее ее и совсем не шедшее к ее голубым глазам. Свои длинные белокурые волосы Элен зачесала назад и перехватила черной лентой. Никакой косметики, которая могла бы подчеркнуть выразительность ее глаз и красивую линию губ.
Совсем иначе выглядела Кула. Девушка была в ярком цветном платье; одну ее руку украшал браслет, усыпанный драгоценными камнями, на другой были дорогие часы — подарок жениха ко дню помолвки. Кула выглядела восхитительно. Любовь делает женщину прекрасной, подумала Элен, с грустью вспомнив счастливые дни своего медового месяца.
Ее место за столом было справа от Леона. Дети сидели напротив. Они сначала немного робели, но когда Элен к ним присоединилась, почувствовали себя увереннее. Леон вежливо пододвинул Элен стул. Подали первое. Когда на стол поставили массивную супницу, Элен засомневалась, придется ли ей это блюдо по душе, и налила себе очень немного.
