Элен даже глазом не моргнула.
– Я уезжаю. Пленку можешь оставить себе. Как я уже говорила, оригинал у меня в сейфе. Я без труда сделаю сколько угодно копий. Могу разослать их в полицию, газеты и даже в «Иси Пари» и «Ле Монд интернасьональ».
– Ты не посмеешь!
– Не посмею? – хмыкнула Элен. – Посмотрим, Филипп.
Граф не проронил ни слова.
– Я привезла с собой все необходимые документы на покупку акций «Ле Эдисьен Элен Жано», – продолжала Элен. – Должна заметить, все они оформлены на имя Юбера и должны быть подписаны им, а не тобой. В контракте специально оговорено, что он ни при каких обстоятельствах не может продавать свои акции и должен в обязательном порядке посещать все собрания акционеров. Он обязан поддерживать со мной постоянный контакт и сообщать мне обо всех своих перемещениях, чтобы в. случае острой необходимости я могла легко найти его. Нет нужды говорить о том, что, если он нарушит хоть одно из этих условий, пленка немедленно попадет… скажем, так – в нужные руки. Граф по-прежнему молчал.
– К тому же десять процентов акций компании будут стоить всего один миллион франков. Это честная рыночная цена. Я владею девяноста процентами акций и, следовательно, вложила в корпорацию девять миллионов франков. Так что это вовсе не шантаж. Добавлю еще, что дивиденды будут выплачиваться ежеквартально.
– Ты прекрасно все просчитала, да? – с горечью спросил граф.
– Хотелось бы надеяться. Оставляю тебе документы, можешь показать их своим юристам. На решение этого вопроса я даю тебе семь дней. Если к концу срока я не получу подписанные документы и перевод на миллион франков в банк Ротшильда… – Элен беспомощно развела руками.
Граф ударил кулаком по столу.
– Мне они не нужны! – закричал он. – Я не позволю себя шантажировать!
Когда Элен ушла, он без сил опустился на стул. Внезапно на него навалилась усталость. Закрыв глаза, он долго сидел в полной тишине.
Через три дня, когда Элен вернулась в Париж, документы уже лежали у нее на столе. Она внимательно их просмотрела. Каждая копия была подписана Юбером де Леже и заверена одним из семейных юристов. Она позвонила в банк Ротшильда. На ее счет уже был переведен миллион франков. Итак, журнал «Ле Мод» приобрел свое будущее. Правда, дело принимало странный оборот. Она хотела торжества справедливости, а что получилось? Бессонными ночами она часто размышляла над этим. Было ли это действительно справедливое возмездие или просто-напросто месть? Спустя какое-то время она тем более не могла сказать ничего определенного.
