Ирена считала причиной участившихся выпивок мой слишком ранний уход из футбола. Конечно, она была права. Но я бы ни за что на свете тогда не признался, что мне не хватает футбола. Пока в руках у меня стакан со спиртным, я был счастлив. Но ни с того ни с сего я вдруг впадал в глубокое уныние и, если не был пьян, становился угрюмым и замкнутым. Теперь я часто добирался домой одуревшим от выпитого, совершенно не помня, где я был и что делал. В такие жуткие минуты я создавал дома для Ирены и детей сущий ад. Сознание того, что я не могу ничего ни исправить, ни остановить, вызывало во мне дикие приступы ярости. Я бил стекла в окнах, вышибал двери, иногда даже пытался ударить Ирену. Она научилась распознавать мое состояние и знала, когда лучше не попадаться мне на дороге. Это время было для нее страшным испытанием.
Следующие два года я пил, зная, что стал алкоголиком. Пил не потому, что хотел, а потому, что не мог уже без этого обойтись. Иногда за день я выпивал не меньше шестнадцати или двадцати кружек пива, а дома добавлял еще бутылку водки. У меня вошло в привычку держать водку около кровати, чтобы, проснувшись, сразу выпить. Тогда, я знал, у меня не будут трястись руки и организм получит «завод» на весь день. В какой-то момент мы с Иреной решили, что я смогу спастись, если снова начну играть в футбол, и я сделал попытку вернуться, выступив в местном клубе «Брентвуд», а затем в «Челмсфорде». Но играл я без особой охоты и вскоре бросил эту затею, полностью отдавшись пьянству. Иногда я ошибался в расчетах, сколько мне нужно водки и где дома можно надежно припрятать бутылку, тогда рано утром я уже стоял на ступеньках местного супермаркета, дожидаясь, когда его откроют. Дождавшись, я брал корзину, бросал туда какие-нибудь продукты, будто пришел в магазин по поручению жены, а затем спешил в секцию спиртных напитков, брал пару бутылок водки и, заплатив за все, торопился домой, чтобы влить в себя наконец спиртное.
Алкоголик всегда последним признает, что он алкоголик. Два года я изо всех сил старался обмануть себя, что алкоголизм не представляет для меня никакой серьезной опасности. Что следующий раз я брошу пить.
На следующей неделе ты, Джимбо, завяжешь с выпивкой. Снова начнешь входить в форму. Будешь играть понемногу в сквош,[21] теннис, может быть, примешь участие в каком-нибудь воскресном матче. Ведь тебе всего тридцать четыре года. Брось пить и всерьез займись спортом. На следующей неделе….
