– Но ты обломался, я вижу.
Он явно колеблется, пытаясь решить, стоит ли официально признавать свой облом.
– Ну, наверное, немного. Но это не важно. Девочку я тоже хочу. Папа и маленькая девочка – это здорово. Мне просто надо привыкнуть.
Я киваю:
– Знаю. Мне тоже. Пошли, надо уходить отсюда.
Мы идем в страховую кассу оформить свои страховые платежи, и пока Эндрю подписывает бумаги, на нас снова нападает Кэти.
– Ну и как? – говорит она. – Мальчик или девочка? Нет, подождите, дайте я угадаю. – Она щурится на мой живот и делает руками рамочку, как оператор, вычисляющий нужный ракурс. – Это мальчик. Однозначно – мальчик.
Мы с Эндрю переглядываемся. Улыбаемся.
– Нет, это девочка, – говорим мы в один голос.
– Это ж надо, девочка! У вас для девочки такой живот высокий... Никогда бы не догадалась. – Впрочем, это ее не долго расстраивает, и она расплывается в еще более счастливой улыбке.
– А как с именем? – верещит она. – Уже придумали? Нет, нет и нет. Больше я этой ошибки не допущу.
– Нет, – говорю я резко. – Еще не придумали. Кэти делает разочарованное лицо, и тут вступает Эндрю.
– Оно должно начинаться на «П» или на «Дж», – сообщает он. Я больно пихаю его локтем, но уже поздно.
– О-о-о, – говорит Кэти. – А как насчет Пенни?
Она что, смеется надо мной? Или я похожа на человека, который может назвать своего ребенка в честь занюханной старомодной валюты?
– Нет, – говорю я, – Пенни мне не очень нравится. Но Кэти-в-корсете остановить не так и просто.
– Паула? Паула – прекрасное имя.
– Нет, Паула нам не подходит.
Это ненадолго выбивает ее из колеи, но через секунду она радостно воздевает палец:
– Я знаю! Как вам Дженнифер или Джессика?
Ну да, конечно. Можно подумать, что я не думала про Дженнифер и Джессику. Можно подумать, что все семидесятые и восьмидесятые половину девочек не называли Дженнифер и Джессика. Можно подумать, что миру необходима еще одна Дженнифер или Джессика.
– Да, очень хорошие имена, спасибо.
Мы ретируемся к выходу, оставляя Кэти посреди холла в глубокой задумчивости.
– Памела! – кричит она нам вслед. – Как вам Памела?
Но мы с Эндрю не обращаем на нее внимания и выходим на улицу. На парковке он подскакивает ко мне сзади и крепко обнимает:
– Ну что ж, получается, теперь у меня в жизни три женщины?
– Три женщины? Кто? – говорю я. – Я, ребенок и любовница?
– Нет, ты, ребенок и Зоя.
Ах, Зоя… Интересно, с Эндрю она разговаривает? Маловероятно. Иначе они бы уже давно засветились в каком-нибудь телешоу.
