Мы начали состязание с огромным желанием выиграть, но уже на пятой минуте, после прорыва шведов, мяч влетает в наши ворота. Потом еще и еще: 3:О! В ложах, где сидели буржуа, – откровенная радость. Оттуда доносился издевательский смех. Он просто бесил нас.
Призрак разгрома, похожий на олимпийский, уже витал над нами. Угрюмо, точно после нерадостной, тяжелой работы, возвращались мы к центру. И вдруг один из наших, уже не помню кто, крикнул:
– Да что же мы делаем, братцы?
Это простое, чисто русское «братцы» сразу отрезвило нас. Каждый вдруг подумал: а ведь верно, дальше отступать нельзя. Нужно было добиться перелома в игре.
Наш капитан, неутомимый Павел Батырев, – полузащитник, лучше которого мне лично не доводилось за свою жизнь видеть, – выручил нас в эту труднейшую минуту. Когда мы получили право на штрафной удар, он сильно и точно послал мяч в угол шведских ворот. Гол! Но, увы, соперники до перерыва забили нам четвертый мяч.
Перерыв. Вошли в раздевалку усталые, и в ней сразу воцарилась угнетающая тишина. Тренера тогда у сборной никакого не было, указать на ошибки некому. Мы бросали недоуменные взгляды друг на друга, на московских товарищей, удивляясь, почему играем хуже, чем у себя дома.
Принесли к нам в раздевалку чай с лимоном. Теперь это делается на каждом матче чемпионата страны, а тогда нам показалось это удивительной роскошью. Пить хотелось ужасно. Но я ждал, пока кто-нибудь первым возьмет стакан. Да так и не дождался.
Быстро пролетело время отдыха. Уже у самого выхода обнял меня наш защитник, мой друг и земляк Гостев, и шепнул:
– Миша, попробуй-ка издалека по воротам стрельнуть. Может быть, не выдержит твоих ударов шведский вратарь, а?
Я согласно кивнул. А вскоре опять пошла игра, и вот уже москвич, настоящий виртуоз футбола Павел Канунников, выйдя на удобную позицию, получил мяч и прекрасным ударом забил второй гол. 2:4. Стало чуть полегче.
Прошло еще несколько минут. В какой-то момент, начиная атаку, я вдруг оказался свободным: в непосредственной близости не было ни одного соперника. А до ворот – метров тридцать. Нередко уже за свою жизнь поражал я цели с таких расстояний. Но то было у себя дома, на Родине, а тут – чужой город, чужая страна. И все-таки дай, думаю, попробую. Рванулся, набирая скорость, и ударил. Мяч ворвался в самый верхний угол ворот. Шведский вратарь даже не шелохнулся.
Прошло еще минут десять, снова мне подвернулся счастливый случай, и я опять пробил по воротам изо всех сил метров с сорока. На этот раз шведский вратарь достал мяч в броске, но удержать его не смог, и коричневый шар тихо покатился в пустые ворота. Тут подоспел П. Исаков и добил мяч.
