Но теперь нужно было предупредить всех об угрожавшей опасности. Эдуард прервал горячие поздравления своих родных, радовавшихся его возвращению.
— Тише, ради Бога, тише, если вам дорога жизнь, спрячьтесь на дно лодки! На западном берегу находятся индейцы, часть которых в настоящее время переправляется через реку. Одно громкое слово или крик могут легко нас выдать.
— Поскорее, дядя, — обратился он к Амосу Штанфорту, — поставим лодку в надежное место, пока мы еще не открыты индейцами. Счастье, что мы пристали здесь, потому что если бы поехали дальше, то были бы в руках диких.
— Ну, теперь они не могут безопасно подойти к нам, — отвечал хладнокровно дядя, — но было бы лучше, если бы краснокожие нас совсем не заметили, Эдуард, — обратился он к племяннику, — я открыл ниже шагов на сто маленький залив, и если мы успеем достичь его прежде, чем какой-нибудь предательский глаз заметит нас, то, я думаю, там мы найдем надежное убежище.
— Да, да, но только поскорее, — торопливо сказал молодой человек, — куда-нибудь, только поскорее!
Дядя Амос был прав: в ста шагах от того места, где стояла лодка, находился маленький залив, который, казалось, предназначен был для того, чтобы скрыть наших путешественников.
Постоянный прибой волн к извилистому берегу острова размыл землю на расстоянии приблизительно 15 шагов; образовавшаяся таким образом бухта была вся густо окаймлена ольхами так, что даже лучи солнца едва проникали сквозь их нависшую почти над самой водой листву; царствовавший под их ветвями полумрак походил на свет потухающего дня.
Когда была снята мачта со снастями и парусом, то судно без особенного труда было введено в бухту; затем, привязав его недалеко от кустов, они так искусно скрыли его, что самый наблюдательный глаз не мог бы его заметить с другого берега.
Сделав это, путники вздохнули свободнее.
— Да, будет благословенно небо! — вскричала мать Эдуарда, прижимая к сердцу дрожавшую Карри.
— Аминь! — прошептал ее бедный слабый муж.
— Так ты думаешь, что мы действительно избежали опасности, Эдуард? — спросила Мабель, подходя к корме, где стоял ее двоюродный брат и смотрел сквозь кусты на реку.
— Я надеюсь, Мабель, я надеюсь. Дай Бог, чтобы это было так! — отвечал он тихим голосом, не отводя глаз от западного берега реки.
— Гм! — прошептала быстро Мабель, — ты, кажется, все еще беспокоишься, Эдуард. Что с тобой? Твое лицо выражает мало хорошего.
— Я не знаю наверно, Мабель, но мне кажется, что на той стороне шевелятся кусты. Может быть, я ошибаюсь, но меня пробирает дрожь при мысли, что мы поздно скрылись сюда и уже открыты врагами!
