Сколько Кристи себя помнил, мисс Джессика Уйди всегда казалась ему старой девой. Это впечатление зародилось у него еще лет двадцать назад, когда ей было меньше, чем ему сейчас, и она учила его писать первые буквы в деревенской школе. Она была робкой и неловкой, но доброжелательной и неутомимо деятельной. Сама себя она называла обезоруживающе метко: «сгусток хаоса». Ее внешность не имела каких-то специфических черт, присущих именно старой деве; просто во всей ее высокой, нескладной фигуре было нечто девчоночье, несмотря даже на то, что ее пшеничные волосы уже начали серебриться. Это впечатление возникало из-за ее чрезмерной неловкости и застенчивости, которые заметно усиливались в присутствии представителей противоположного пола.
Вот и сейчас она засмущалась, ее гладкие щеки покрыл очаровательный розовый румянец.
– Прошу прощения, ваше преподобие, – повторила она, вертя в руках перчатки, – я только хотела напомнить вам о нашем маленьком чаепитии сегодня после обеда.
– Я ни на секунду не забывал о нем.
Румянец усилился. Она слегка наклонилась к нему:
– Я опасаюсь некоторых затруднений.
Кристи поднял брови.
– На прошлой неделе мы с матушкой нанесли визит леди д’Обрэ, чтобы предложить ей общаться по-соседски и все такое. Мы уже собирались оставить свои визитные карточки и уйти, но она пригласила нас в дом, и мы прекрасно поболтали. И вот тут – уж не знаю, что вдруг нашло на мою матушку – она пригласила леди д’Обрэ к нам на чай. И, представьте себе, та согласилась!
Кристи на это заметил, что новость весьма интересна.
– Да-да, – взволнованно подтвердила мисс Уйди, – с ее стороны было очень мило и великодушно, нет слов. Мама пригласила также и самого лорда д’Обрэ, но он не сможет прийти. Сказал, что занят.
– Что? Занят? В Христово Воскресение? – возопил Кристи, всем своим видом выражая возмущение. – Это шутка, – поспешил он успокоить мисс Уйди, заметив, что ее глаза расширяются до размера блюдец.
Он совсем забыл, что она каждое его слово воспринимает совершенно серьезно. Она улыбнулась со смущением и облегчением.
– И все же я не понимаю, – признался он, – в чем же, собственно, ваши затруднения?
Мисс Уйди придвинулась еще на дюйм и проговорила, драматически понизив голос:
– Мама, – она едва заметно покачала головой, – пригласила также мэра Вэнстоуна и мисс Вэнстоун!
– Ну и что?
– Я совершенно не знаю, что делать. Мисс Пайн и миссис Сороугуд просто не придут, если я расскажу им, в чем дело, а мне бы этого не хотелось.
