Было сказано еще несколько любезностей, после чего доктор с женой удалились. Их место занял капитан Карнок.
– Отличная проповедь, викарий. Хотя я немного не уследил в том месте, где речь зашла о свободе воли и космологии добра и зла, – прогремел капитан Карнок, поселившийся по соседству сравнительно недавно, года четыре тому назад. – Однако же отменное представление и все такое. И как вы только все это запоминаете?
Кристи поблагодарил, отступив на полшага под напором обширного и внушительного капитанского живота. Хотя на нем не было мундира – он уже несколько лет как уволился из гусарского полка Ее Величества, – воинственный дух пропитал его до такой степени, что, казалось, он по-прежнему весь в нашивках, лампасах и медных пуговицах, независимо от того, что на нем надето.
– Мэр Вэнстоун, – заметил Кристи, – сказал мне, что на ближайшем заседании мирового суда вы присоединитесь к нему в качестве судьи.
– Да, и я знаю по меньшей мере одного человека, которого мне следует за это благодарить. – Доброе лицо капитана расплылось в улыбке, и он крепко хлопнул Кристи по плечу. – Вэнстоун рассказывал, что вы говорили обо мне со старым виконтом незадолго до его кончины. Это облегчило мне путь, и я этого не забуду.
– Я только сказал лорду д’Обрэ, что из вас выйдет отличный судья, а это не что иное, как чистая правда, – пробормотал Кристи. – А он уже назвал ваше имя наместнику графства.
– Это то же самое. Сомневаюсь, что без вашей помощи у меня бы что-нибудь вышло.
Кристи улыбнулся, покачав головой, но больше ничего не добавил. Старый д’Обрэ чем старше становился, тем больше отдалялся от своих земляков. Когда администрации графства понадобился новый мировой судья, оказалось, что виконт настолько далек от сограждан, что у него нет ни малейших соображений относительно того, кем заполнить вакансию. Кристи знал капитана как прямодушного, справедливого и проницательного человека, и с радостью сообщил эти сведения его светлости, прежде чем тот окончательно утратил дееспособность.
Капитан приподнял шляпу, и Кристи заметил мисс Уйди, жавшуюся сбоку.
– О, я прошу прощения, – робко произнесла она, – мне не хотелось прерывать вас.
Капитан Карнок отвесил изящный военный поклон и провозгласил:
– Не стоит беспокоиться, дорогая леди, не стоит беспокоиться. Мы с викарием уже закончили. Желаю приятного вечера, викарий. Сударыня…
Он вновь поклонился, круто повернулся и зашагал вниз по ступеням, держа спину прямо, словно мушкетный ствол.
