Однако – грех жаловаться! Сын растет хорошим человеком, и втайне не нарадуется она на него. И никаких методов она над ним не испытывает. Для него она просто мама, а для себя – простая и обыкновенная женщина.
Итак, наступил долгожданный день. Ровно в семь часов вечера состоялось родительское собрание. Тема собрания: подведение первоначальных итогов учебного года.
Школа была новая, светлая. Солнце брызгало из всех окон так, что бедные первоклассники по утрам прятались за красивые занавески. Вечером того дня солнце ушло, но отблески проникли в класс, разукрасили стены и потолок. Зажатые челюстями парт, сидели родители, непомерно большие и толстые для парт своих детей. Затаив дыхание, не шелохнувшись, позабыв про неудобства, слушали они Наталью Савельевну. А Наталья Савельевна встала у своего стола и посмотрела на сидевших: сидели ее ученики со взрослыми лицами, умудренные жизненным опытом. Правда, в отце Феди Гончарова она с трудом узнавала самого буйного своего ученика, зато Саня Иванов – ясный месяц – так и отражался в лице своей мамки, как на чистой, спокойной воде. Неугомонный товарищ Щукин сидел за партой своей дочери и зевал, не переносил он молчания и тишины. Максим Петрович и Татьяна шептались о чем-то. Задумался на минуту Максим Петрович, и Наталья Савельевна узнала в нем Мишу, и взгляд его придал ей сил и волнения. Аркадий Глазов и Нелли Николаевна сидели на одной парте, но как-то отчужденно друг от друга, словно между ними проходила граница или нейтральная полоса. Пиня похож был на маму, такой же черноголовый, быстрый и всегда улыбающийся. Аркадий, пришедший на собрание узнать наконец суть новой программы, сидел на парте и тосковал.
Пришла опоздавшая мать Аллы, извинилась, покраснела под строгим взглядом товарища Щукина и еле донесла до парты тяжелый свой портфель, набитый книгами.
Мать Строева сидела рядом с незнакомой Наталье Савельевне женщиной, но Наталья Савельевна догадалась, кто она. На собрание пришла Мишина учительница музыки, которая захотела с ней познакомиться. Мишина мама сблизилась со Светланой Евгеньевной, и весь свой досуг они проводили вместе, занятые заботами о Мише.
Наталья Савельевна глазами обежала колонку, и ей показалось, что за последней партой сидел милиционер, но никакого милиционера не было. Нет, был! Дима Ярославцев снова сел за парту, достал закатившуюся под парту ручку, вылез весь красный, так как, отыскивая упавшую ручку, нечаянно дотронулся до ноги Светланы Евгеньевны, и она одарила его возмущенным взглядом. Почему пришел этот милиционер? Чей он отец? Наталья Савельевна его не знала, никогда не встречала в школе. Для первого класса он был все-таки очень молодым папашей или просто он выглядел моложе своих лет. Больше двадцати трех она ему не могла дать.
