Дима начал заниматься с Вадиком, когда тот поправляться стал, и Вадик безропотно писал в тетрадках предложения и придавал им особый смысл. Теперь во многом он находил смысл, и постепенно переставал он быть Главным Неизвестным, или Человеком с разбитым сердцем.
Вадика в больнице любили и сестры, и нянечки, и доктор Нина Петровна. К ней он испытывал такое чувство, как будто вернулась издалека к нему бабушка, не показываясь, себя не называя, но вернулась к нему. И он, впитав в себя бабушкину ласку и любовь, щедро дарил их главному человеку своему – Диме.
Про мать Вадик и не вспоминал.
В то утро, когда Вадик попал в больницу, Нонка в шесть утра позвонила к дворничихе тете Клаве, чтобы узнать адрес милиционера, который приходил успокаивать ее поющую компанию. Тетя Клава долго упрямилась, стоя в одной рубашке в дверях и адреса не давала – зачем адрес?
– Замуж за него собираюсь! – брякнула ей Нонка в сердцах.
Тетя Клава рот раскрыла от удивления и выболтала Нонке про Димину Невесту, как он любит ее.
– Знаю, знаю! – перебила ее Нонка. – Он ее бросил ради меня. Какой адрес, говори, тетя Клава!
Тетя Клава сказала адрес и еще:
– Дьявол ты, а не баба! Скоро и до моего Афанасия доберешься?!
– Доберусь, тетя Клава, сажай лучше его на цепь или под замок, надежности больше будет!
Захлопнув с силой дверь, тетя Клава вернулась в комнату и толкнула спящего мужа.
– Ты у меня погоди, старый черт! – сказала она. – Я тебе покажу, греховодник!
Тетин Клавин муж, думая, что она ругает его за вчерашнюю выпивку, погладил ее по руке и сказал всегдашнее:
– Не буду больше, мать! Вот те крест, не буду!
Нонка побежала к Диме, но он еще не вернулся из больницы, а потом, опаздывая в магазин, она разминулась с ним, когда он тоже направлялся на работу. Она, сидя в автобусе, увидела его идущего по дороге, узнала и подумала, что еще вчера она не обратила бы на него внимания, а сегодня она уже выделила бы его из всего людского потока.
С работы она отпросилась и пошла в отделение милиции. Узнала, что Дима на совещании, без разрешения прорвалась в кабинет Диминого начальника и при всех спросила:
– Где мой сын, Васильев Вадик?
Дима, смущенный тем, что ворвалась женщина, ему знакомая, бесцеремонная, ответил:
– В больнице он, скарлатина…
Нонка стала выспрашивать его про Вадика, и, когда она ушла, товарищи стали над ним подсмеиваться, про Нонку они были наслышаны и от него и от дружинников.
Начальник, капитан Скворцов, прекратил расспросы:
