– Гейбриел! – закричала она, дрожа так, что зуб на зуб не попадал. – Гейбриел, дай мне ружье, я пристрелю этого проклятого мула!
Джастис подъехал к ней на своем пони.
– Заправски у тебя получилось. Не думал, что ты и мулов сможешь вернуть.
– А ну слезай с лошади и разводи огонь, – приказала она.
– Но у нас же до темноты еще как минимум часа три, – запротестовал мальчик.
– Я промокла.
Он усмехнулся на удивление похоже на Шейна.
– Да, это уж точно.
– Джастис!
Улыбка пропала с его лица. Джастис не выжил бы в этом жестоком мире, если бы не научился различать настоящую опасность от надуманной.
– Огонь. Я понял. – Он легко соскочил с лошадки. – Как скажешь. Но только мы никогда не доберемся до Форт-Индепенденс, если ты будешь вести себя, как девчонка.
– Ни слова больше. – Она упала в густую траву и стала расшнуровывать ботинки.
– Но ты ведь вернула животных, – воздал Джастис должное справедливости.
К ним подъехал Гейбриел. Он внимательно оглядел ее с ног до головы, но ничего не сказал по поводу ее промокшей одежды.
– Я так понимаю, мы разбиваем здесь лагерь?
– Ты правильно понимаешь, – сказала Кэтлин со всей признательностью, на которую была способна. – И как только я пристрелю Бесси, а Джастис разведет нам костер, ты приготовишь восхитительные отбивные из мула. И мы чудесно поужинаем, пока я сохну.
Весь первый день Мэри держала Шейна на чае с дурманящими травами. Так что он лишь на следующее утро осознал, что Кэтлин погнала табун в Форт-Индепенденс.
– Где она? – зарычал он. – И где Гейбриел? Где Джастис?
– Погнать лошадей в Форт, – ответила Мэри. Она подала ему очередную кружку с пойлом. – Продавать скотину, – добавила она, как будто Шейн сам не мог догадаться.
– Какого черта?!
– Ничего страшного, – сказала Мэри. – Гейбриел сказать женщине Томпсона, что ты умирать.
– Ничего страшного? – закричал Шейн. – Две сотни миль по безлюдной земле. Бандиты, сумасшедшие индейцы, армейские дезертиры, конокрады! И против всех них индеец, ирландская леди и ребенок? И ты считаешь, что нет ничего страшного?
Дерри спряталась за юбку Мэри и уставилась на Шейна большими глазенками.
– Макенна злится на маму? – спросила она.
– Нет, крошка, – выдавил он сквозь сжатые зубы и посмотрел на Мэри стальным холодным взглядом: – Как ты могла это допустить?
Мэри пожала плечами.
– Седлай мне лошадь, – приказал Шейн. – Если они мне хоть одну оставили.
Мэри засунула в рот трубку.
– Макенна слишком слабый скакать, – пробормотала она. – Макенна спать. Есть. Скакать завтра.
