Они бегом одолели оба пролета лестницы. Наверху Гейбриел резко свернула влево.
– Сюда! – сказала она, ведя их через выставочный зал к витринам с китайскими экспонатами. Она отдала фонарик Эндрю и полезла в карман за ключами. Луч фонарика плясал, вокруг них роились зловещие тени, и Кики подпрыгнула, когда Рыжик, незаметно очутившись рядом, потерся о её ногу.
– Как же ты меня напугал! – сказала она большому коту. – Я чуть коробку не выронила!
– Осталось две минуты и тридцать секунд, – сообщил Эндрю. – Спускаться мы должны быстрей, чем поднимались!
– Вазу, – скомандовала Гейбриел. Кики развернула материю, в которую она была обернута, и передала её Гейбриел. Эндрю нагнулся и быстро собрал с пола несколько высыпавшихся из коробки кусочков пенопласта.
– Идемте! – проговорила Гейбриел, запирая витрину.
– Как бы я хотела когда-нибудь скатиться по этим перилам! – тяжело дыша, вымолвила Кики, когда они сбегали по изогнутой лестнице. Добежав по коридору до служебной двери, Кики открыла её, пока Гейбриел включала сигнализацию, а Эндрю светил ей фонариком.
– Выходим! – шепотом сказал Эндрю. Но не успели они выйти за порог, как Рыжик повернулся и помчал обратно в музей.
– Рыжик!
Кики ринулась за котом, но тот уже исчез в темной глубине коридора. Эндрю схватил Кики за руку и проговорил:
– Теперь нам и правда пора убираться отсюда! Он вот-вот врубит сигнал тревоги, и скоро все тут будет кишеть полицейскими.
Они быстро попрыгали в фургон. Гейбриел дала полный газ и поспешно отъехала от музея, но даже на безопасном расстоянии в несколько кварталов они услышали сирены приближающихся патрульных машин. Когда Кики вылезала из фургона перед своим домом, у неё все ещё колотилось сердце в груди.
– Спокойной ночи, Кики, – сказала Гейбриел. – И Dance shon. [1]
Кики кивнула.
– Не за что. До завтра. – Она подбежала к парадному и отперла дверь.
При виде вошедшей в комнату Кики доктор Коллир выключила звук у телевизора.
– О, а я надеялась, что ты пригласишь миссис Джанссен зайти, – сказала она. – Я бы рада была с ней познакомиться.
– Она устала, мама, – ответила Кики. – Я приведу её в следующий раз. Пойду приму душ и вымою голову. Потом спущусь.
И прежде чем мать успела о чем-либо её спросить, Кики взбежала наверх. К матери она спустилась, только чтобы сказать «спокойной ночи» перед сном. Она до смерти устала, но даже после горячего душа не смогла сразу уснуть. Хотя она знала, что Рыжик сумеет позаботиться о себе, ей все-таки было немного тревожно за него.
