concerto). И при этом:
Не существует достаточно длительных исследований того, как эти препараты влияют на детей.
Ученые уже выяснили, что риталин может привести к уменьшению роста и веса ребенка, может вызвать необратимые изменения в мозгу; прозак может стимулировать эксцентричное поведение со склонностью к насильственным действиям; дети, находящиеся на излечении от ADHD, в результате приема соответствующих препаратов испытывают приступы необычно сильной депрессии и тягу к самоубийству; до сих пор наиболее полезным препаратом из числа найденных, обладающим минимальным разрушительным эффектом, является нелегальный — марихуана! В конечном счете препараты для лечения детей выбираются наобум. На самом деле никто не знает, какой препарат окажется лучшим, каким окажется долговременное побочное действие и не лучше ли использовать иной терапевтический путь, не связанный с приемом медикаментов.
Я уже подчеркивала сходство между некоторыми наблюдаемыми мною аспектами околосмертного опыта и характеристиками Новых Детей. Еще одним сделанным мною во время исследования околосмертных состояний открытием, упомянуть о котором здесь будет уместно, является то, что и взрослые, и дети после прохождения через околосмертный опыт становятся особо чувствительны к фармацевтическим препаратам. Это — часть постэффекта. Характерно, что эти люди приобретают повышенную вкусовую, осязательную, текстурную, обонятельную и звуковую чувствительность, особую чувствительность к давлению, пульсациям, ритму, ощущениям. Достаточно много написано о том, как впоследствии их энергия взаимодействовала с электрическими полями и высоковольтным оборудованием — сегодня это стало материалом для легенд. (Я, кстати, до сих пор не могу носить наручные часы и осторожно веду себя с оборудованием, не благоприятным для моей энергетики.) Эта чувствительность сказывается также в уменьшении или утрате сопротивляемости организма воздействию химических веществ — таких, как различные продукты загрязнения окружающей среды, автоприсадки, фармацевтика. Аллергические реакции становятся обычным явлением.
То, что испытывают дети, всегда было для меня предметом особого интереса, потому что дети не могут сформулировать, что именно с ними происходит или почему они действуют тем или иным образом. Немногим приходит в голову искать связь между их «отличиями» и тем, что произошло в тот судьбоносный день, когда они оказались на грани смерти или действительно умирали. Общая модель физиологических и психологических постэффектов проявляется у детей гораздо ярче, чем у взрослых; именно эти, прошедшие опыт смерти дети наиболее близки к типу восходящей пятой корневой расы.
