— Потому что ты очень нежная и женственная, Кэролайн, — ответил он, внимательно разглядывая ее лицо.
Эти слова наполнили ее теплом.
— Ты ее любил? — прошептала она.
Повисла мучительная пауза. Потом он вздохнул и откинул волосы с ее лица.
— Мой роман с Кристин длился несколько лет. Мне нравилось ее общество, но она всего лишь выполняла свою работу — ублажала мужчину в постели. И надо сказать, у нее были поразительные способности.
Плечи Кэролайн напряглись. Брент начал медленно массировать ее затылок. Она сделала вид, что не замечает этого.
— Я никогда не любил по разным причинам, — он наморщил лоб, — и я не верю в любовь. Все, кого я знал, использовали это слово совершенно в другом смысле: «я люблю тебя» обычно означает «чего-то хочу». Кроме того, любовь приравнивают к примитивному влечению. Меня тянуло к Кристин, а ее ко мне. Мы использовали друг друга для удовольствия.
Кэролайн была поражена его откровенностью:
— Как ужасно! Ты смотришь на любовь как на способ удовлетворения своих желаний…
— Я испытывал желание спать с Кристин, только и всего, — перебил он.
— Но ты можешь почувствовать такое желание к любой женщине.
— Верно.
Она вздохнула:
— И ко мне тоже.
Брент поджал губы, и она пожалела о своих словах, сказанных второпях.
— Кэролайн, — задумчиво начал он, — я хочу с тобой переспать и не вижу смысла скрывать это. Я не испытываю к тебе никаких чувств, кроме тех, которые испытывает любой муж к своей жене.
— Но многие мужья любят своих жен, — заявила он: Он покачал головой:
— Я так не думаю. Во всяком случае, я тебя не люблю. Это было сказано таким спокойным тоном, как будто речь шла о подготовке к праздничному ужину. Кэролайн кокетливо улыбнулась:
— Ну что ж, муженек, я тоже тебя не люблю. Чтобы между нами не возникло никаких недоразумений, я обещаю, что ты никогда не услышишь от меня признания в любви. — Она расправила юбку. — Ты сказал, что есть две причины. Я хочу услышать вторую.
Брент медленно выдохнул. В тот момент, как он вошел в кабинет и увидел жену в бледно-розовом шелковом платье, с волосами, зачесанными назад и перехваченными, белой атласной лентой, у него засосало под ложечкой. Теперь она смело призналась, что никогда его не полюбит, это почему-то вывело его из себя.
Усевшись поглубже, он нехотя продолжил:
— Я верю, что любой союз мужчины и женщины с года ми перерастает в нечто большее. Я бы назвал это чувством взаимной привязанности. Я сам никогда не испытывал привязанности к женщине. Ни одна дама не желала вступать со мной в длительные отношения. Им не нравился мой резкий характер. — Голос Брента сделался мягче. — Я никогда не любил Кристин, а когда на пороге моего дома появилась несчастная Розалин, я окончательно понял, что равнодушен к этой женщине. Впрочем, она приняла правильное решение, подкинув мне дочь. Какая мать из куртизанки? Девочке лучше жить здесь, со мной.
