Дворецкий вернулся через несколько минут. Он молча поставил серебряный поднос на чайный столики, налив из кофейника в одну из украшенных розами фарфоровых чашек густой ароматный кофе, с поклоном удалился. Норман добавил сахар и молоко по своему вкусу. Он понимал, что графиня заставит его ждать – это было в ее стиле. Она никогда не вставала раньше полудня и два часа занималась своим туалетом. Норману все это было хорошо известно, потому что один раз он взял на себя смелость прийти в одиннадцать и услышать, что мадам все еще спит и никогда никого не принимает раньше трех часов.
Сегодня Норман пришел намного раньше трех часов, потому что с тех пор, как они начали работать вместе – если можно было употребить это слово для обозначения их особого сотрудничества, – ему было позволено то, что не позволялось другим, особенно если у него появлялась какая-нибудь жизненно важная информация.
Ждать ему пришлось дольше обычного. Раздумывая над тем, не выпить ли ему третью чашку кофе, он достал из кармана жилета золотые часы, подаренные ему еще его бабушкой. Была половина второго. Он ждал уже сорок пять минут. Он было рассердился, но потом подумал, что прелестная графиня будет больше сердиться на себя за то, что заставила его ждать, когда узнает, насколько важна его новость. Он еле удержался оттого, чтобы не потереть рука об руку в предвкушении.
Наконец он услышал за спиной шаги. Он поставил чашку на стол и встал, повернувшись лицом к двери, как раз в тот момент, когда вошедший дворецкий торжественно объявил о приходе графини, словно Норман был какой-нибудь важный сановник, а не простой продавец из парфюмерного магазина. Впрочем, с гордостью подумал он, ни Дом Ниван, ни его управляющего никогда не назвали бы простыми те люди, кто были его частыми посетителями.
Норман пригладил сюртук и уверенно расправил плечи. Его лицо приняло серьезное выражение – таким он хотел предстать перед графиней Ренье де Шарт. А она впорхнула в гостиную, распространяя аромат роз. Высокомерная улыбка играла на ее ярко-красных от помады губах. Выглядела она, как всегда, прекрасно.
Норман начал раскачиваться с пяток на носки, сохраняя почтительное выражение лица и пряча руки за спиной, чтобы не раздражать графиню. В прошлый раз она была недовольна тем, что при разговоре он слишком размахивал руками. Вообще-то Норману не нравилось ее высокомерие, с которым она частенько его обрывала. Но бразды их необычного союза были в ее руках, и с этим ничего нельзя было поделать. По крайней мере пока.
