К ее разочарованию, ничего подобного не произошло.
– Мне понравилось делать покупки, – произнесла Онория. – Но я не нашла все, что мне нужно, и перед отплытием хочу еще съездить в Лондон.
– Завтра мы отправляемся в Суррей. Онория нахмурилась.
– Зачем? – удивленно спросила она.
– Встретиться с графом, который может знать о местонахождении моей сестры. Для респектабельности необходимо, чтобы меня сопровождала жена.
Ее черные брови взметнулись вверх.
– Ты едва ли будешь выглядеть респектабельным, Кристофер Рейн. Особенно в глазах графа.
– Меня будет сопровождать Хендерсон. – Он сделал паузу. – Не знаешь, какова истинная причина появления Хендерсона в Лондоне?
– Понятия не имею. Я полагала, он приехал заказать еще несколько костюмов. А почему вдруг ты заговорил о мистере Хендерсоне?
– Потому что меня совершенно не интересуют твои покупки. Покупай что хочешь.
Онория, с трудом сдержав гнев, сказала с улыбкой:
– Я рада, что ты одобряешь их.
Его взгляд снова упал на поддельную египетскую статую. Ничего безобразнее он не видел. Облезшая бронза приобрела зеленоватый оттенок, лицо было перекошено. По всей видимости, человек, изготовивший эту поделку, никогда не видел настоящей египетской статуи, не говоря уже о том, что она никогда не лежала в песках Египта.
Кристофер прошел мимо кресла, поднял статую и направился к открытому окну.
– Что ты собираешься делать?! – воскликнула Онория.
Он поставил статую на подоконник и столкнул за окно.
Онория смотрела на него с открытым ртом, однако по ее виду нельзя было сказать, что она расстроилась. Она понимала, что эта вещь выглядит ужасно, и купила ее только для того, чтобы посмотреть на реакцию Кристофера. Какой-нибудь речник выловит ее однажды и, вероятно, снова продаст в тот же самый магазин.
Кристофер поднял подушку с постели, и Онория в панике крикнула:
– Нет, только не подушки! Они мне нужны.
Он немного подержал подушку на расстоянии, куда Онория не могла дотянуться протянутой рукой, затем медленно взбил ее и бросил назад на постель.
– Иди сюда, Онория.
Она опустила руку и подозрительно взглянула на Кристофера.
– Зачем?
Кристофер закрыл окно, сквозь которое в каюту проникал холодный ночной воздух, и запер на задвижку.
– Ты делаешь все, чтобы я от тебя отказался. А я намерен сделать все, чтобы ты осталась.
Она отвела глаза.
– Мне еще надо многое распаковать.
– Сделаешь это завтра, а сейчас пора в постель. Глаза Онории потемнели, влажные губы слегка приоткрылись.
