Саманта чуть повернула голову.
– Роден?
– Ты лучше любого учебника, – хмыкнул Рик.
Саманта расплылась в улыбке:
– И при этом толку от меня куда больше, чем от любого учебника.
– Можно подумать, я не знаю. Так что ты думаешь об этой вещи? А именно о Родене?
Да, он хорошо ее знал!
Пригубив вина, она снова посмотрела в сторону скульптуры. Судя по всему, он не хотел, чтобы она выказывала слишком откровенный интерес, но Саманта была докой в подобных делах!
– Прежде я никогда не видела эту вещь. Определенно Роден. Смелые линии, нешлифованный постамент. И общее настроение очень напоминает «Мыслителя». Не находишь?
– Существует предположение, что это парная скульптура. Говорят, что Роден хотел выставить обе, но парижская мэрия согласилась заплатить только за одну.
Саманта не сводила глаз со скульптуры. Обнаженная женщина, чуть приподнявшая ногу для следующего шага, слегка прогнувшись, оглядывается на кого-то невидимого, стоящего за спиной. Левая рука опущена и сжата в кулак, правая протянута вперед, ладонью вверх. Одна нога словно врастает в камень, вторая высвобождается из тяжелой глыбы.
– Как она называется? – пробормотала Саманта.
– «Быстротечное время».
Прежде чем кто-то успел заметить ее чересчур пристальное внимание, Сэм отвернулась.
– Мне нравится.
– Я собираюсь ее купить, – шепнул он, очевидно, опасаясь, что кто-то из обедающих услышит, передаст другим и этим подогреет интерес к скульптуре. – Она напоминает мне тебя.
Щеки Сэм загорелись. Просто класс! Немного лести, и она тает, как масло на солнце.
– У меня загар лучше.
– И кожа теплее, – согласился Рик, коснувшись края ее бокала своим, прежде чем отпить глоток. – Не можешь найти для нее место в девонширской галерее?
– Разумеется. Я специально постаралась спроектировать галерею скульптур в Роули-Хаусе как можно шире и длиннее. Мы просто втиснем Микеланджело поближе, к Донателло и переставим кое-какие светильники.
– Втиснешь? – повторил он, стараясь не морщиться. – Больше ничего не говори, иначе испортишь мне аппетит.
– О нет, я ни за что не допустила бы этого!
Саманта снова оглядела статую.
– Она правда напоминает меня?
– Да, но каким-то неуловимым образом.
– Именно поэтому ты хочешь ее купить?
На этот раз он посмотрел ей прямо в глаза.
– Именно поэтому я намереваюсь ею завладеть.
Она давно усвоила, что в присутствии Рика ей хорошо и спокойно. Уютно и безопасно. И сейчас знакомый озноб удовлетворения и неловкости прошел по спине. Конечно, это всего лишь метафора: он не хотел владеть ею в полном смысле этого слова. Но добивался немного больше власти над ней. Черт возьми, она и без того с трудом держала себя в узде! Не хватало ей еще одного господина!
