Есть такие медицинские зажимы – карцанги. Перед операцией, чтобы не нарушить чистоту инструментов, их закрывают стерильной салфеткой и скрепляют ее со всех сторон тонкими зажимами.
Тане казалось, что она уже прикрыта салфеткой и запечатана со всех сторон острыми карцангами.
Через пару часов Марк закончил разговор с профессором и набрал номер телефона квартиры Фаусты. Он ждал гудок за гудком, но к телефону никто не подходил.
Когда наконец он собрался отключиться, трубку на том конце все же взяли.
– Алло, – сказал скрипучий, надтреснутый голос. Казалось, что говорит старая обезьяна.
– Позовите, пожалуйста, Таню, – попросил Марк.
– Кого-кого? – переспросила обезьяна с глупым хихиканьем.
– Таню.
– Здесь больше нет Тани.
– Простите, а вы кто? – поинтересовался Марк с недоумением.
Существо помолчало и спросило опять с запинкой:
– Кого вам?
– Вот глупая старуха! – закричал молодой человек. – Мне Таню Трошину, мою невесту. Где она?
На том конце провода раздалось что-то вроде блеяния, а потом надорванный, звериный голос произнес:
– Там за речкой тихоструйной
Есть высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места;
В том гробу твоя невеста.
И в трубке раздались короткие гудки.
Буквально через полчаса перепуганный Марк уже трезвонил в дверь квартиры Фаусты. Открыли почти сразу: с порога ему улыбалась свежая, цветущая Таня.
– Маркуша, – мяукнула она и с наслаждением повисла у него на шее.
Он подхватил девушку, прижал к себе, потом поставил на пол и с тревогой заглянул ей в лицо.
– Что здесь случилось, Таня?
– Ничего, – рассмеялась она, целуя его в ухо. – Мы еще посидели с Фаустой Петровной, а потом она уехала по делам. Я в квартире одна.
– Я звонил… Там какая-то старуха ответила по телефону. Несла полный бред.
– Да не туда попал, наверное. Мало ли на свете сумасшедших.
– И правда. Я даже как-то не подумал. Как услышал это, почему-то так испугался…
– Перестань, – сказала Таня, не переставая целовать его. – Зачем омрачать такой чудный день? Ведь сегодня наш день.
Девушка так и льнула к Марку, обвивалась вокруг него лианой. Прежняя подростковая угловатость, скованность, робость, глухое сопротивление тела, приводившее Марка в отчаяние, – все это исчезло, словно по мановению волшебной палочки.
«Неужели это новость о женитьбе на нее так подействовала? – с изумлением подумал он. – Вот ведь, право, женщины, никогда не знаешь, чего от них ждать. Кто бы мог себе представить, что известие о законном браке способно пробудить в них чувственность?»
