Таня зачарованно слушала рассказ молодого человека, широко раскрыв карие глаза. Глаза были глубокие, темные и составляли такой яркий контраст с пепельными волосами, что Марк невольно залюбовался девушкой. Да так, что взгляда не мог отвести: словно тонкое глазное копье не упало в воду, а проткнуло ему насквозь и голову, и сердце, и живот.
– Просто сказочник, да и только, – заметила Фауста. – Вот придешь завтра, расскажешь нам конец истории.
– Да, конечно, приду. Спасибо, – заторопился Марк и вскочил с дивана.
– Видишь, все-таки не зря ты сюда приехал, – сказала доктор, провожая его до входной двери.
– Хотел же помочь людям, – юноша развел руками и улыбнулся. – Никому, правда, не помог, зато для себя нашел много интересного.
Он бросил последний взгляд в коридор, но Таню уже не увидел.
– До свиданья. Спасибо большое, – сказал он на прощанье.
– До завтра, – ответила доктор.
Вернувшись в гостиную, Фауста с сожалением посмотрела на нетронутый Марком напиток, по цвету и вкусу неотличимый от виски, взяла со столика стакан и понесла выливать его в туалет.
– Фауста Петровна, – позвала ее в это время Таня.
– Что такое?
– Смотрите, эксперт сумочку забыл.
И правда, посреди дивана лежала сумочка, с которой Марк зашел в квартиру.
– Иди наконец работать, Таня, – сказала Фауста со вздохом.
А стоило девушке скрыться в лаборатории, как доктор подошла к дивану и с размаху уселась на лежащую на нем сумку.
Глава третья
БЕНЗОЛ-БЕНЗОАТ
На следующее утро Таня и думать забыла об удивительных событиях вчерашнего дня. С девяти часов все пошло по обычному распорядку: прием, Фауста Петровна в белоснежном халате, стерильные марлевые салфетки, фарфоровые чашечки с трехпроцентным раствором борной кислоты, суета в лаборатории. Думать о таинственных убийствах и симпатичном историке было некогда: раздавался звонок в дверь, и на пороге появлялась очередная клиентка.
Клиентки, в основном, все были постоянные и приходили по два раза в неделю, записываясь сразу до конца года в январе месяце. Фауста их терпеть не могла: работать с их зеркально чистыми, ее стараниями отполированными лицами было скучно. Доктор любила лица страшные, обезображенные огромными угрями, которые прокалывала при помощи зверского электроаппарата. Любила келоидные шрамы, стиравшиеся под ее ловкими руками, и белые хвостики тугих прыщей, которые она удаляла виртуозно: целиком и без малейшего рубчика. Фаусте был нужен настоящий, интересный враг – какой-нибудь коварный клещ-демодекс, а не приторно-идеальные лица постоянных клиенток. Ну что с ними сделаешь? Только нудные массажи, в которых одна забава – Таньку учить: смотри, девочка, этот прием называется «пальцевый душ», этот – «пиление и рубление», а вот так делаются давящие поглаживания от подбородка к уху. Но вообще-то – скука, скука…
