У него не было веского предлога пускаться в такое путешествие. Судя по всему, лейтенант Йейтс оправился от ран, ведет мирную жизнь и нашел работу секретаря у престарелого аристократа. В его жизнерадостных письмах и намека нет на горечь тяжелой жизни калеки.
Но даже если это и так, он всегда может сказать, что хотел навестить бывшего подчиненного…
– Только не говори, что скрываешься, – прервал его размышления веселый мужской голос. – Неужели не понимаешь, сколько красоток успел разочаровать?
Перед ним стоял Кристофер, виконт Торн, с понимающим видом разглядывая приятеля. Они встретились в прошлом году на Кирене во время краткого визита Макса и за последние несколько месяцев успели подружиться вопреки воле и убеждениям майора Лейтона. Он не хотел заводить новых друзей, пока еще живы душевные раны, нанесенные потерями старых.
– Вот возьми, это поможет, – уверил Торн, вручая ему рюмку с жидкостью, по цвету напоминавшей бренди. – Думаю, ты предпочтешь более сильное средство безвкусному пуншу моей тетушки.
Макс с благодарностью принял рюмку и тут же осушил, с наслаждением ощущая, как жидкий огонь медленно льется в горло.
Торн был распутным сыном герцога. Высокий, светловолосый и могучий, он пользовался шумным успехом у дам, бесстыдно вешавшихся ему на шею. Именно он познакомил Макса с теми пресловутыми удовольствиями, которые мог предложить Лондон. Именно Торн уговорил его посетить сегодняшний бал.
Макс, с облегчением вздохнув, поднял пустую рюмку.
– Хорошее средство, но ты по-прежнему в долгу передо мной.
Торн сверкнул белозубой улыбкой:
– Каюсь.
Он приехал в Лондон на осенний сезон, потому что весьма неохотно обещал леди Хеннесси, своей тетке, что будет сопровождать свою юную кузину-дебютантку, которая пыталась приобрести светский лоск, готовясь к весеннему сезону. И просил Макса приехать сегодня, потому что не считал, что сможет в одиночку вынести бал леди Хеннесси.
– Понимаю, испытание суровое, – кивнул он, дружески ударив Макса по плечу. – Хуже любой чумы, когда тебя осаждает так много женщин, которые то и дело признаются в любви.
– Да, особенно если знать, что любят не меня, а мой доход и будущий титул.
Как единственный родственник и наследник своего престарелого дядюшки, Макс должен был стать виконтом после смерти последнего.
– Не забывай о своей внешности и обаянии, – добавил Торн. – И о том, что ты прославленный герой войны. Похоже, ты не представляешь, сколько мужчин готовы на все, лишь бы оказаться на твоем месте!
