— Я говорю, что в соседней примерочной находится моя жена! — зашипел на нее Рис. — Бери свою накидку, мы уходим!
Наконец-то смысл его слов дошел до сознания Лины, и у нее перехватило дыхание от любопытства.
Лина давно уже мечтала увидеть жену своего любовника. В газетах невозможно было найти упоминаний о графине, а в светской хронике никогда не описывались ее наряды. На месте леди Годуин, пожалуй, Лина позаботилась бы о том, чтобы репортеры подробно сообщали, в каких туалетах она выезжает в театры, появляется на балах и светских раутах.
— Рис, дорогой, к чему такая спешка?! — намеренно громко воскликнула она, зная, что ее звонкий голосок разносится по всем помещениям магазина мадам Рок, словно колокольчик. — Неужели тебя так тянет домой?
Рис пригвоздил ее к месту сердитым взглядом. Если бы Лина не обладала силой духа настоящей львицы, то, пожалуй, испугалась бы. Но она хорошо изучила своего любовника и знала, что ей нечего бояться. Он мог вспылить, но никогда не приводил свои угрозы в исполнение.
За перегородкой между тем установилась мертвая тишина.
— Я не хочу возвращаться домой, — продолжала Лина. — Это платье, несмотря на несколько странный оранжевый оттенок, кажется мне изумительным. Что ты о нем думаешь, дорогой? Или, может быть… — Она выдержала паузу и заговорила с придыханием: — Может быть, его глубокий вырез возбудил тебя и поэтому ты заспешил домой? Ах ты, проказник! Не забывай, что сейчас еще середина дня!
Лина игриво захихикала, а лицо Риса покрылось красными пятнами от ярости. Лина поняла, что он вот-вот взорвется. А за перегородкой было все так же тихо.
— Мне нравится твой пыл, дорогой, — проворковала она.
— Заткнись! — прорычал Рис.
— О! Тебя расстраивает, что другие мужчины тоже смогут любоваться моей великолепной фигурой в этом откровенном наряде?
Рис с угрожающим видом начал надвигаться на любовницу, и Лина поняла, что пора уносить ноги. Но, Боже, как замечательно она сегодня повеселилась! Какое удовольствие получила от устроенного ею спектакля! В течение двух лет Лина не выходила на сцену и истосковалась по публике.
Бросившись к двери, она замешкалась на пороге, собираясь произнести прощальную фразу.
— Я так не думаю, дорогой… — начала было Лина, но разъяренный Рис зажал ей рот ладонью.
Он выволок ее во двор и, втолкнув в экипаж, захлопнул дверцу.
Алине Маккенне нельзя было отказать в здравом смысле и сообразительности, иначе она никогда не выбралась бы из сельской глуши, не обосновалась в Лондоне и не попала бы в труппу Королевской итальянской оперы. Вот и теперь ей хватило ума забиться в угол кареты и упорно молчать всю дорогу, даже не заикаясь о том, что в примерочной остался ее любимый костюм. Потупив взор, Лина внимательно рассматривала сшитое с неподражаемым мастерством великолепное платье, в котором она убежала из магазина. На дорогом шелке едва можно было разглядеть маленькие аккуратные стежки. Лина с удовольствием заказала бы себе еще один такой же наряд из ткани более насыщенного оттенка, из янтарного переливчатого шелка.
