Генриетта невольно улыбнулась.
— Но я не вижу особых трудностей. Большинство отцов редко видятся со своими отпрысками и не очень-то стараются заняться их воспитанием.
— Нет, — твердо объявил он, — я счастлив сказать, что не имею никакого интереса к продолжению рода.
Не будь у него столь четко очерченного подбородка, Генриетта посчитала его не кем иным, как пустым бездельником.
Но видимо, силы воли ему не занимать. И до чего же красиво сидят на нем брюки! Совсем не как на уилтширских джентльменах!
Эсме попыталась подняться, и Дарби, немедленно оказавшийся рядом, помог ей.
— Как вы себя чувствуете? — встревожено спросил он. Эсме стыдливо потупилась.
— Боюсь, я изливала свою утомительную историю Генриетте. И проделала с вами то же самое прошлой ночью. Я вас предупреждала, — с кривой улыбкой пробормотала она, — что стала настоящей плаксой.
Генриетта тайком вздохнула, восхищенная его очаровательной улыбкой.
Эсме хлопотливо возилась с шалью.
— Пожалуй, я ненадолго поднимусь к себе. Нет, не трудитесь меня сопровождать. Я вернусь сразу, потому что сейчас явятся обещанные няни, верно? Кроме того, агентство по найму обещало прислать хотя бы одного кандидата на должность садовника. Прошу меня простить, Генриетта. Я оставляю вас без должного присмотра ровно на две минуты.
Уходя, она нагнулась и прошептала ей на ухо:
— Видите? Никаких детей.
— Могу я предложить вам чашку чая, сэр? К сожалению, он уже остыл.
Дарби уселся напротив Генриетты и оглядел ее платье.
— Нет, спасибо. То, что надето на вас, сшито в деревне?
— Да. А ваш костюм сделан в Лондоне?
— Ссыльными парижанами.
— В этом случае не стану трудиться давать вам адрес миссис Пиннок. Боюсь, вы найдете ее французский отнюдь не блестящим.
— И ее портняжное искусство, вероятно, тоже, — усмехнулся он. — Я искренне благодарен вам, леди Генриетта, за то, что помогаете мне выбрать няню. Боюсь, сам я совершенно беспомощен в подобных делах.
Появившийся на пороге Слоуп, дворецкий леди Роулингс, объявил:
— Няни уже здесь, мистер Дарби. Звать их поочередно?
Дарби повернулся к Генриетте: — Лучше, чем выслушивать всех сразу, верно?
— Абсолютно.
Слоуп поклонился, вышел и вернулся с грузной женщиной с огромным унылым носом и мощной грудью, скромно одетой во все черное. Жизнерадостное приветствие Дарби, казалось, сильно подействовало ей на нервы. Мрачно оглядев его кружевные манжеты, она громко фыркнула и с этой минуты обращалась исключительно к Генриетте. Та с одного взгляда поняла, что миссис Брамбл абсолютно не подходит детям, и слушала ее речи вполуха, пока няня не завершила свою речь:
