— Нет, эту честь мы оставим твоей любимице.
— Твои насмешки заведут нас в никуда, — спокойно заявил Генри.
— А твои глупости куда нас приведут?
— Джек, прекрати, — Генри помолчал немного. — А что касается чести моей дочери, то я вверяю ее тебе.
— Проклятье ада! Я боялся, что ты так скажешь, — со вздохом Джек выпрямился. — Послушай, не знаю, как тебе сказать… Скажу как есть. Генри, я не хочу быть около твоей дочери целых две недели. Черт меня побери, если я две минуты согласен провести рядом с ней!
Джек закатал рукава своей белой полотняной рубашки. На загорелых руках ярко выделялись две свежие царапины, каждая длиной дюймов шесть.
— Посмотри, что она сделала.
— Это Миранда сделала? — Генри не пытался скрыть гордости, прозвучавшей в его голосе.
— Она и ее испанский друг, — возмутился Джек. Генри прочистил горло, чтобы скрыть довольный смешок.
— Ну, мы просто должны убрать острые предметы.
Опустив рукава, Джек поднялся и сурово сказал:
— Речи о «нас» просто не идет, Генри. Она — твоя дочь, и тебе самому следует заботиться о ней.
— Я надеялся, что мне не придется напоминать тебе кое о чем.
Джек, который уже сделал шаг по направлению к двери, остановился, в душе, однако, проклиная себя за это.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Вспомни о нашей дружбе, — Генри поднял голову, — о том, что я всегда помогал тебе. Мои люди должны были разыскать тебя и твою сестру и отомстить испанцам, которые убили твоих родителей.
Все, о чем говорил Генри, было истинной правдой. Когда Джек убежал из плена и вернулся в Чарлз-Таун, он узнал, что была организована целая экспедиция, чтобы напасть на Сан-Августин и отомстить испанцам за то, что они устроили набег на шотландское поселение Порт-Ройяль. Однако этот план не был осуществлен, так как в Чарлз-Таун назначили нового губернатора Джеймса Кольтона, который своей властью запретил этот карательный рейд. Генри боролся с этим решением изо всех сил, и не его вина, что ничего не получилось. Да и с тех самых пор Чадвик всегда помогал Джеку и делал все от него зависящее, чтобы помочь найти де Сеговию, того самого, который был повинен в смерти родителей Джека и который взял в плен его и сестру.
Но одно дело помнить, что он обязан Генри многим, а другое — признаться себе, что пришла пора заплатить старый долг. Джек проворчал что-то нечленораздельное и упал на стул, показывая, что мирится с неизбежным.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Я знал, что, в конце концов, ты одобришь мой план.
