Однако беззубая улыбка водворенной на прежнее место Клоэ говорила об обратном.
— Генри дома?
Джек пошел за черной служанкой.
— Да, сэр, и давно ждет вас.
— В чем дело?
Они с Генри были друзьями и вместе получали большие деньги, но Клоэ, видимо, говорила не о делах.
— Ох, я думаю, масса Генри сам все расскажет, — сказала она, тихонько постучав в дверь библиотеки.
Выражение лица Генри сразу подтвердило догадку Джека, что что-то произошло.
— Джек! — Генри вскочил с кожаного кресла, на котором сидел, затащил своего молодого гостя в комнату и плотно закрыл за ним дверь. Затем, повернувшись к Джеку, окинул его критическим взглядом: от тщательно расчесанных золотых волос до начищенных черных башмаков. Джек был в прекрасном темно-синем шелковом сюртуке. Видимо, Генри остался доволен, так как, повернувшись на каблуках, вздохнул и сказал:
— Надеюсь, она не заподозрит правды.
— Какой правды?
— То, что ты пират, мой мальчик, — Генри говорил приглушенным тоном, — хотя выглядишь приличным горожанином.
Джек от души рассмеялся, и смех гулко прозвучал в большой комнате, Генри тут же бросился к нему с увещеваниями:
— Тише-тише, она же может услышать тебя.
— Да кто меня услышит? Что здесь происходит? На кого бы я ни был похож, ты себя ведешь по-дурацки, Генри.
Все еще не успокоившись, Генри указал Джеку на стул, и сам придвинулся к нему поближе.
— Моя дочь здесь.
— Твоя дочь?
— Да, уверен, что рассказывал тебе о ней, — Генри пригнулся и говорил почти шепотом. — Она жила с отцом моей жены, лордом Вэйверли.
— А почему же она тогда здесь?
— Ее дедушка умер, — Генри сжал руки. — Я точно не знаю, почему она приехала, но она это сделала. Она думает, что я честный купец.
Джек нахмурился:
— Ты и есть купец.
— Я сказал «честный», Джек. Миранду воспитывали, — Генри замялся, подыскивая нужное слово, — в очень деликатных условиях. Она и не подозревает о жестокости жизни.
— Об алчности и скупости? — издевательски усмехнулся Джек.
— Я имел в виду такие вещи, как Билль о мореплавании и то, что колонии не способны ввозить даже самое необходимое, но и оно достается им по воровским ценам.
—Ах об этом!
— Побереги свой сарказм для другого раза, — Генри стал ходить перед камином, не в силах усидеть на месте. — Я очень серьезно тебя прошу.
— Это очевидно, — слова Джека снова вызвали гримасу на лице Генри, — Генри, сядь же наконец. Кровь Христова! О чем ты беспокоишься? — Теперь вскочил Джек. — Неужели ты думаешь, что я, знакомясь с твоей дочерью, первым делом скажу ей, что я тот самый Джентльмен Джек Блэкстоун, жуткий пират и бич семи морей?
