Соседка проворно схватила деньги и засунула их в бюстгальтер.
— Да им всегда нехорошо. Зато нам отлично! Хоть стой, хоть падай! Алкаши!
Алекс выпроводила соседку и перетащила Женю в комнату, где спал Гошка. Там и свалила на кровать. Женя рухнул, как башни всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Это потому, что у него все уже двоилось.
— Вот, значит, что такое русский мужик. Много о нем слышала, наконец увидела… — скривилась Алекс. — Хоть ботинки бы снял…
— Не нравятся русские? — пробубнил Женя. — Ну и отвалите!
— Я спать пошла, — сказала Алекс и отправилась в другую комнату.
Женя закричал ей вслед, пытаясь приподняться:
— А супружеские обязанности? Муж я или не муж?
И вновь упал на кровать. Алекс на мгновенье задержалась, повернулась и с иронией посмотрела на Женю.
— Н-да… Муж — объелся груш. Так это по-русски называется? .
Ей снова стало его жалко — несчастного, брошенного женой, неприкаянного человека. Такого умелого возле компьютера и беспомощного во всех остальных делах. Такого милого и смешного.
За окном загремел поздний трамвай… Алекс глянула в окно и улыбнулась — спокойно, терпеливо, ласково, как улыбаются настоящие женщины и матери. Она вернулась, подошла к Жене, стащила с него ботинки и брюки, сняла пиджак и рубашку — он даже не пошевелился — прикрыла пледом и ушла, тихо притворив за собой дверь.
Утром Гоша сидел возле спящего отца, боясь его разбудить. Наконец тот с трудом разлепил непослушные глаза и взглянул на часы.
— Пап, ты проснулся или не совсем? — поинтересовался Гошка.
— Не знаю… — с трудом пробормотал Женя. Ему было очень плохо. — А мама где?..
— На работу ушла. Ты спал.
Женя оторвался от подушки. Он сразу все вспомнил… Клуб, работа, Алекс… Пустые бутылки водки на его столе… Сколько же он вчера выпил?.. Какой стыд!.. Просто позор!.. Как это Женя докатился до вчерашнего безобразия?! Его мутило.
— Мама уже ушла?! Елки-палки!
Он вскочил и начал лихорадочно натягивать одежду. Гоша смотрел на него непонимающе. Он чувствовал: с отцом что-то не так. Губы у мальчика начали дрожать.
— А почему мама уехала одна, а ты остался? Сон досматривал?
Женя привлек сына к себе. Его терзала совесть. Болела голова.
— Да, малыш. Не расстраивайся. У нее работа раньше начинается, а я потом маму догоню. В садик только тебя заброшу и помчусь. Чаю бы еще успеть выпить…
— Вы теперь вместе работаете, да? — не отставал сын.
— Вроде того.
— А кто там главней — ты или мама?
Женя закончил одеваться по пути в ванную. А потом, подумав, сунул голову под холодную воду. Боль стала уменьшаться…
