XX век. Хроника необъяснимого. Истории, которых не могло быть | страница 74
Мы были далеки от понятий «греха», «нечистого», «дьявола» и т.п., так как просто ни во что не верили. В задачу входило получить пищу для будущих острот в адрес автора идеи, если ничего не получится, или поймать его же за руку, когда он попытается мистифицировать нас.
Спиритический сеанс начался. Свеча была зажжена. «Дух» был приглашён. Блюдце со стрелкой начало двигаться. Стало немного не по себе: темнота, свеча, приглушённые голоса, нервные смешки… Первые дурацкие вопросы, многозначительные неконкретные ответы…
Мы сделали паузу. Посовещались и выставили за дверь нашего «проводника». Нас осталось шестеро. Но блюдце продолжало двигаться. Доверие друг к другу таяло с каждой минутой. Вероятные «шутники» отстранялись по первому подозрению. В результате нас осталось трое. Мы поклялись друг другу всем, что нам было дорого, что ни один из нас не будет морочить других, и вернулись к кругу.
Ту ночь забыть нельзя. Позже, когда мы втянулись в эту игру, и при первом же подвернувшимся случае продолжали её, стало понятно, что в первую ночь всё наше общение было просто абракадаброй, и только потом действительно стало интересно. Мы экзаменовали «духов», задавая им вопросы из нашей личной жизни, ответы на которые никто не мог знать. Правила были чёткие: тот, кто задавал вопрос, тут же убирал руку с блюдца, блюдя чистоту эксперимента. Ответы заставили нас поверить. Надрываясь в спорах о природе этого явления, сам факт его существования мы признали безоговорочно. Это продолжалось около трёх месяцев. Наступили рождественские праздники, а с ними и рождественские гаданья. Ни у одного из нас не было сомненья, как мы проведём гадальную ночь.
И вдруг — неожиданность. Почти сразу же пошёл текст: «Сегодня мы простимся. Мы любим вас и не хотим вам повредить…» Мы просили, приводили убедительные доводы, настаивали — бесполезно. Единственное («последнее желание»!), чего нам удалось добиться, это согласия на прощальную ночь, в которую каждый из нас может задать по одному последнему вопросу.
И если последние два месяца мы беседовали только на высокоинтеллектуальные темы из серии «Есть ли жизнь на Марсе?», то последние наши вопросы не могли похвалиться разнообразием. В той или иной форме мы задали один и тот же вопрос: «Что ждёт меня в будущем?» Ответы не отличались объёмом информации, степенью прямоты, но были весьма убедительны. В них фигурировали будущие жёны, мужья, дети, карьера… И только двое из нас получили короткие ответы, и разъяснить их нам не захотели. На вопрос: «Что меня ждёт?» — заданный одной из девченок, блюдце прошло по девяти буквам и остановилось. Буквы легли в слово «богатство». А когда она спросила «А что ещё?», — ей ответили: «Тебе хватит». Я была следующей. «А меня?» — спросила я. Четыре буквы сложились в слово «беда». Блюдце замерло. Мы все тоже. «И вам больше нечего мне сказать? Вы не хотите меня даже предостеречь? Ведь вы только что утверждали, что любите нас!» И тогда я получила ответ, который только через полгода стал мне понятен. «Тебе тоже хватит».