Тиарнан знал, что при дворе его ждет немало подобных шуток. Отчасти поэтому ему не слишком хотелось, чтобы свадьба состоялась в Ренне. Он вежливо улыбнулся. Герцогиня ухмыльнулась, а потом вдруг обняла его и поцеловала в обе щеки.
– Я рада, что ты здесь, милый, очень рада! – сказала она с изумившей его нежностью. – Но тебе не годится смотреть на невесту за день до свадьбы! Иди поставь коня в конюшню.
Тиарнан приветствовал остальных собравшихся улыбкой и взмахом руки и спустился вниз, чтобы забрать своего коня. Мирри пристроилась позади него, виляя черно-белым хвостом. Авуаз тепло посмотрела ему вслед, а потом повернулась к Элин.
– Милая моя, – сказала она, – ты не только красива, но удачлива. Я уверена, что вы с ним будете очень счастливы.
Остаток вечера Элин была бледной от счастья, а за ужином в главном зале почти ничего не ела. Казалось, что остальной двор заразился ее беспокойством. Всех переполняло радостное ожидание, словно назавтра должен был состояться пышный пир, а не просто свадьба мелкого аристократа. Эрве Комперский присоединился к своему будущему зятю за столом, отведенным молодым рыцарям, и вскоре взрывы смеха, раздававшиеся там, стали заглушать более спокойные разговоры за другими столами. Тиарнан оставался невозмутимым: он добродушно терпел все шутки, но не поощрял их. Мари ловила себя на том, что ее взгляд снова и снова устремляется в его сторону. Ей казалось, что посреди этого шумного вихря он обладает собственной тишиной. Она ошиблась, думая, что при дворе он будет не таким, каким был в лесу.
Дамы ушли из зала довольно рано, когда летний вечер еще был светлым. Авуаз приказала слугам приготовить для невесты ванну в своей комнате, насыпав в воду розовых лепестков. Пока большую деревянную лохань наполняли водой, все дамы столпились рядом, чтобы полюбоваться новым платьем, которое Элин предстояло надеть на свадьбу. Оно было сшито из голубой гобеленовой ткани с модными длинными рукавами, которые спускались ниже запястья почти до середины кисти. Горловина и манжеты были расшиты крошечными жемчужинами. Закончив мыться, Элин надела его, даже не позаботившись поддеть рубашку. Она танцевала в нем по комнате герцогини, словно девочка, притопывая и кружась. Ее тело, белое и стройное, проглядывало там, где сбоку завязывалось платье, мокрые волосы разлетались. Дамы хлопали в ладоши. Смеясь, Элин склонилась перед герцогиней.
– Прелестно, милочка, – ласково сказала Авуаз. – Но теперь тебе надо лечь и поспать.
