Почему она выбрала эту развалину, этого смешного тощего старика с колючим взглядом? Как, каким чутьем угадала его беспокойную душу?
Но все дальнейшее произошло так легко и естественно, словно было заранее отрепетировано. Том Каст приподнялся, достал из кармана деньги и непринужденным жестом сунул их в карман дирижера. Певица царственно удалилась, даже не взглянув на сидевших рядом молодых людей, всем своим видом напоминающих самураев.
Соседка Тома Каста, молодая двухметровая шведка в розовом платье, наклонилась и поцеловала его в щеку.
Веселье продолжалось до поздней ночи. Программа окончилась, остался только оркестр.
За шведским столом остался один доктор Круз. Не из каприза – просто не умел танцевать. Чувство ритма у него отсутствовало напрочь. Он сидел, внешне равнодушный, и все больше мрачнел. Он не узнавал себя – ему никогда еще не доводилось испытывать столь тягостного чувства. Но уйти все-таки не решался. А может, и не хотел: он не мог избавиться от глубокого и сильного желания быть вместе со всеми, быть, как они, как этот совершенно взбесившийся философ, танцующий со своей громадной шведкой. Правда, к удивлению Круза, шведка довольно пластично двигалась в танце, зато Каст лишь бездарно подпрыгивал рядом, ни чуточку не заботясь о ритме. В изумрудном свете прожекторов оба выглядели фантастически, напоминая сценку из античной вакханалии. Наконец оркестр замолк, Каст и шведка, взявшись за руки, направились к столу.
– Прошу меня простить, друзья, но я собираюсь пойти с ними! – заявил Каст. – Надеюсь, вы ничего не имеете против?
– Куда это – с ними? – сдержанно спросил Джон.
– Они предлагают искупаться… По-шведски, разумеется, в костюме Адама.
– Не слишком ли вы рискуете, сэр? – раздраженно спросил Круз.
– Нет, молодой человек! – с достоинством ответил Каст. – Я выгляжу не так плохо, как вы, может быть, думаете.
Но тут ринулся в бой Джон. Отбросив в сторону все ссылки на эстетику и приличия, он призвал на помощь медицину:
– Сэр, человеку вашего возраста, да к тому же усталому, потному, подвыпившему, такая полуночная ванна грозит просто-напросто инфарктом. В прошлом году при подобных обстоятельствах погиб известный всему миру специалист по семантике…
Разумеется, это было чистым враньем, но, к счастью, философу случай показался знакомым, он опомнился и, хотя не без горьких сожалений, отдал себя в руки молодых людей.
Шведка окинула их презрительным взглядом – рухнуло ее желание увидеть голым этого пьяного старика.
