У лестницы Морган задержался, чтобы дать указания Перкинзу, и затем, с Алисой на руках, зашагал по ступеням наверх. У ее спальни он немного замешкался из-за круглой дверной ручки, но справился, и, войдя в комнату, бережно опустил Алису на кровать. Она было рванулась сесть, но из-за располневшего стана лишь неуклюже завозилась на мягкой постели. Хохотнув над ее неловкими попытками, Морган протянул руки, чтобы помочь. Настороженно глянув на них, она совсем не обрадовалась, что его явно забавляют ее затруднения. Самой бы хотелось справиться, но, поняв, что не сможет, раздосадовалась еще больше.
Подавив почти неудержимое желание показать ему язык, Алиса нехотя приняла помощь. Усаживая ее, Морган преувеличенно тяжело закряхтел.
– Не смешно, Морган! – бросила она. – Тебе бы мой лишний вес – я посмотрела бы, какой ты ловкий!
– Прости, дорогая, – сказал он, пытаясь не проявлять веселости, – но ты сейчас здорово напоминала растолстевшую утку, что дико машет крыльями без толку!
– Утку?., утку! – зафыркала она. – Сказать такую… отменную гадость!
Сняв с нее накидку, он положил ее на стул у двери.
– Ты права, конечно, – сказал с раскаянием в голосе. – По правде, ты больше походила на гуся.
Громко застонав, Алиса бросилась ничком на постель.
– А еще больше я похожа, по-моему, на корову, – понуро пробормотала она.
Морган тут же очутился подле нее. Взяв за подбородок, он заставил ее посмотреть ему в глаза. На бледном лице темнели невероятно огромные печальные зеленые очи, и он очень пожалел, что посмеивался над нею.
– Алиса, я всегда считал тебя красивой, – проговорил он осевшим голосом, – но такой прекрасной, как сейчас, я никогда тебя не видел! – И, заколебавшись лишь на какую-то долю секунды, он протянул руку и погладил ее по животу, где росло их дитя. И от изумления широко раскрыл глаза – он и не предполагал, что у нее такой твердый живот.
Ощутив легкие прикосновения его руки, трепетно изучающей живую ее округлость, Алиса вспыхнула от смущения. Она накрыла ладонью его руку и попыталась спихнуть ее.
– Не надо! – воспротивился он хриплым шепотом. – Дай мне, пожалуйста, потрогать наше дитя!
Она не сняла свою руку, но, уступая его мягкой просьбе, не оттолкнула и его руки. Ребенок вдруг явно пошевелился, стукнувшись о пробудившую его руку, словно приветствуя ее.
– Боже милостивый! – воскликнул Морган, вздрогнув от удара. – Это часто бывает? – и он плотнее прижал руку, ожидая еще удара.
Алиса пожала плечами, и ее глаза увлажнились от интереса и возбуждения, прозвучавших в голосе Моргана. И уже готова была поверить, что он полюбил вынашиваемое ею дитя.
