– Из двух сестер Челси всегда была более заботливой, – вставил Родни. – Помню, в детстве она не только тратила на благотворительность свои карманные деньги, но и подрабатывала после школы стрижкой газонов, чтобы, к примеру, отнести заработанные средства в фонд помощи пострадавшим от землетрясения в какой-то Богом забытой стране.
– Вероятно, в этом был элемент соревнования между сестрами, – заметил Лэнс с оттенком осуждения.
Родни хотел было внести ясность, что ни о каком соревновании и речи не было, что Челси поровну делила заработанные деньги с сестрой, но не успел: Викки спросила Лэнса, помнит ли он Эппентайров по детским годам, проведенным в Блэксхэме.
– Конечно, я слышал эту фамилию, иначе и быть не могло, ведь в Блэксхэме они так же известны, как Трэворы, только по другим причинам. Насколько я помню, Сомерсет Эппентайр, глава семейства, считался одним из столпов общества. В детстве я однажды даже побывал на детском празднике в Эппентайр-холле, но разделение на «они» и «мы» было очень ощутимым. Богатенькие детки раздавали подарки бедным.
– Да, я тоже это помню, – согласился Родни. – Но с тех пор многое изменилось. Роджер совершенно не такой, как его отец, да и молодое поколение Эппентайров – милые люди, очень простые, уверен, они тебе понравятся.
Лэнс не стал уточнять, что две встречи с Челси Эппентайр – пока не внушили ему оптимизма. Он с самого начала отнесся к приглашению на вечер у Эппентайров без особого энтузиазма, а знай он тогда, кто такая Челси Эппентайр, он нашел бы повод отказаться, но теперь было слишком поздно.
Перед глазами Лэнса встал образ Челси – какой он впервые увидел ее перед капотом своего автомобиля, – и в ту же секунду его разум вступил в конфликт с телом, которое неожиданно отреагировало на это воспоминание. Лэнс нахмурился. В свои тридцать восемь он считал, что давно вышел из того возраста, когда мужчина испытывает сексуальное возбуждение от одной мысли о хорошенькой женщине – или, во всяком случае, научился держать подобные мысли под контролем.
Раздраженный собственной реакцией, Лэнс все еще пытался изгнать из памяти воспоминание, когда въехал в ворота гостеприимного дома Роджера и Мэриэнн.
Пройдя вслед за Родни и Викки под увитой жимолостью ажурной аркой, Лэнс оказался в саду, где был накрыт стол с легкими закусками и напитками. Первой, кого он заметил, была Челси. Она стояла спиной к нему, разговаривая с Ричардом Эппентайром, – Лэнс знал его по работе.
