С бешено бьющимся сердцем он повернул круглую ручку двери, приоткрыв ее ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь, и тут же закрыл за собой. Из глубины комнаты слышалось равномерное дыхание.
Совершенно невидимый во тьме, поскольку был одет во все черное, он устремил свой взор на девушку. Она отчетливо выделялась на фоне постели. Серебристый свет луны прорезывал темноту, освещая ее лицо.
Слова Бертрана, возвратившегося утром из монастыря, вновь прозвучали в его голове: «Паркер был прав, капитан, девушку нельзя не узнать». Огненные волосы, разметавшиеся по подушке, прозрачная кожа, утонченные черты лица… Серые глаза?.. Он должен убедиться.
Роган подкрался поближе. Опустившись рядом с кроватью на колени, он слегка дотронулся до плеча девушки. Она чуть шевельнулась и вновь заснула. Он дотронулся еще раз и услышал протестующее бормотание… увидел, как задрожали, а затем поднялись веки. Серые глаза широко открылись! Серые глаза…
Закрыв ладонью рот Габриэль Дюбэй, Роган заглушил ее пронзительный крик, предупредив:
— Веди себя тихо, и никто не обидит тебя. Брыкаясь и колотя его руками, девушка попыталась освободить свой рот. Он шепотом предупредил еще раз:
— Тихо!
Она продолжала биться. Молниеносный удар в челюсть, и девушка обмякла. Не теряя времени, Роган завернул ее в одеяло и поднял живую ношу на плечо. Минутой позже он был на дворе, а еще через мгновение вся группа скрылась во мраке.
Карие глаза в темноте… Кошачьи глаза. Нет… Что-то другое! Хриплый голос… тяжелая рука удерживала ее… А дальше страх, паника, удар и боль! Забвение. Вновь ощущение движения, и Габриэль поплыла в какой-то странный мир, не уверенная в том, что когда-нибудь очнется…
Ей больше не казалось, что она куда-то плывет. Мир, похоже, обрел устойчивость, но ощущение движения заменило острое чувство боли. Болела челюсть.
Не вполне осознавая, что застонала, Габриэль медленно приоткрыла глаза. Темно… слишком темно. Где тот ласкающий серебристый свет луны, освещавший ее постель с первой ночи, как она поселилась в маленькой монастырской келье? Запах лаванды, наполнявший ее комнату, сменился каким-то странным отвратительным запахом плесени, и она…
Заметив, что над ней склонилась чья-то тень, Габриэль моментально закрыла глаза. Она опять погрузилась в полузабытье. В голове теснились отрывочные мысли. Она не хочет лежать на чем-то жестком в незнакомом, дурно пахнущем помещении, ей не нравится мужская тень, склонившаяся над ней. Скоро она вновь откроет глаза и опять окажется в монастырской комнате, и все вернется на свои места.
