– Вы допросили его?
– Да?
– И что же?
– Результат есть, но не значительный. Его корабль слишком мал, чтобы его можно было использовать для нужд флота. Вещи, которые он вез для продажи, забавны, но не более. Я отобрал несколько наиболее хитроумных приспособлений; стоит отослать их Императору. На корабле много приборов, в которых мне не разобраться. Впрочем, я не специалист в этой области.
– Среди ваших людей должны быть специалисты по технике, – заметил Бродриг.
– Я это предположил, – язвительно ответил Райоз, – но оказалось, что их квалификация оставляет желать лучшего. Я послал за людьми, которые разбираются в ядерной энергетике, но ответа не получил.
– Мы не можем позволить себе, генерал, разбрасываться такими людьми. Неужели во всей провинции вы не можете найти нужного специалиста?
– Если бы я такого человека нашел, то на моих кораблях стояли бы исправные двигатели. Два из десяти кораблей моего флота не могут полноценно участвовать в сражении, потому что у них отказывают двигатели. Пятая часть моих сил пригодна для использования лишь во втором эшелоне.
Секретарь императора нетерпеливо пошевелил пальцами.
– В этом вы не одиноки, генерал. То же самое говорит Император.
Генерал отбросил истерзанную сигарету, закурил другую и пожал плечами.
– Это слабое утешение. Если бы у меня был хороший техник, я починил бы психозонд и узнал от пленного больше.
Секретарь поднял брови.
– У вас есть психозонд?
– Старый. И устаревший морально. Я включил его, когда пленный спал, но ничего не получилось. Проверил на собственных людях – работает. Никто из моих техников не мог понять, почему зонд не действует на пленного. Дьюсем Барр, специалист по физике частиц, говорит, что психика пленного может не реагировать на зонд вследствие того, что он всю жизнь находился в другом окружении и его нервная система развивалась под действием других стимулов. Не знаю. На всякий случай я сохранил ему жизнь. Может, еще удастся каким-либо образом его использовать.
Бродриг облокотился на трость.
– Я поищу в столице необходимого вам специалиста. Теперь, к чему вам старый сайвеннский патриций? По-моему, вы чересчур терпимы к врагам.
– Он хорошо осведомлен о противнике и может оказаться полезным.
– Он сын закоренелого сайвеннского мятежника.
– Он стар и слаб, и его семья у меня в заложниках.
– Понятно. Вы позволите мне поговорить с пленным торговцем?
– Конечно.
– Наедине, – жестко добавил секретарь императора.
– Разумеется, – согласился Райоз. – Как лояльный подданный Императора, я считаю его представителя своим начальником. Правда, пленный находится на одной из тыловых баз, и для беседы с ним вам придется покинуть передовую в ответственный момент.
