Иллеару показалось, что в сердце у него в груди перестало биться.
— И кто же это был?
Мастер битв криво усмехнулся и провел пальцами по застарелым шрамам, которые белели на его щеке, словно причудливые письмена.
— Не «был», государь. «Была». Поэтому-то я и не удивился: посчитал, что это одна из служительниц.
— Тогда почему ты сейчас переменил свое мнение?
— Трупы — они были холодными. И кровь успела высохнуть. К тому же вспомните, что говорила иб-Барахья. После полуночи чай еще оставался горячим, а Данара уже ушла в шатер. Все совпадает, Ваше Могущество. Я видел убийцу.
— Или Данару. Долго ты так простоял?
— Не слишком. Меня отвлек один из местных: высохший, похожий на мумию старик с клюкой.
— Здешний дурачок, я его видел. По-твоему, он нарочно тебя отвлекал?
Ал-Леад медленно качнул головой:
— Нет… пожалуй, нет. Чего-то он хотел, конечно, нес какой-то вздор… и в этом все дурачки похожи на джиэммонов: никогда не знаешь, что у них в голове. К тому же меня тогда не от чего было отвлекать: я на «сестру» взглянул и забыл, мне ведь не показалось странным, что она туда вошла.
— Ты бы мог ее узнать?
— Нет, Ваше Могущество. Я видел лишь силуэт — издали, ночью, всего-то несколько мгновений.
— Но, — вспомнил Иллеар, — Змейка утверждала, что в шатре был джиэммон.
— Он мог прийти после. Или, как вы говорили, я видел Данару.
Иллеар снова потер виски. С тем же результатом.
— Ладно. До вечера еще далеко. Надо отдохнуть. Когда ты пойдешь к «сестрам», чтобы договориться о Джализе?
Мастер битв снова усмехнулся:
— Как стемнеет, не раньше. Пусть они как следует распробуют мысль о том, что джиэммон наверняка захочет заглянуть к ним этой ночью.
На том разошлись: ал-Леад отправился в свою комнатушку, чтобы все-таки попробовать заснуть. Иллеару и пробовать не нужно было: он словно заранее знал, что уснет, едва лишь ляжет… и проснется точно в урочный час.
Он проснулся. Проснулся и какое-то время выжидал: затаив дыхание, прислушивался к звукам из соседней комнаты. Там мастер битв, тяжело вздыхая, массировал себе предплечье: раненное годы назад, оно начинало ныть, стоило погоде лишь немного измениться.
«Буря, — вспомнил Иллеар. — Она говорила, что сегодня вечером будет буря».
И — словно только и дожидался, пока шулдар вспомнит, — за стенами тотчас завыл ветер, принялся швырять о стены полные пригоршни песка, принес с собою запах раскаленных камней, и железа, и крови, и дыма пожарищ…
Ал-Леад тихо позвал: «Ваше Могущество», — подождал, стоя по ту сторону занавески; наконец вздохнул и ушел, наверное, к «сестрам», которые присматривали за Джализом.
